Во второй половине VIII века мусульманский мир находился на пороге великих преобразований и грандиозных открытий.

Ослабление центральной власти в отдаленных областях Халифата и восстания, то и дело вспыхивавшие в разных городах, охладили завоевательный пыл мусульман. Вместе с тем это позволило халифам уделить больше внимания решению экономических и социальных проблем. Багдад, превратившийся в политический и культурный центр Халифата, рос стремительными темпами. В 776 году на левобережной части города была построена соборная мечеть, вокруг которой вырос новый район Эр-Расафа. Столица Аббасидов манила к себе градостроителей и торговцев, ремесленников и солдат, ученых и поэтов. Здесь легко можно было найти работу, а проявив редкие дарования - сделать успешную карьеру и даже приблизиться ко двору халифа.

После прихода к власти в 786 году Харуна ар-Рашида, воспетого позднее в сказках «Тысячи и одной ночи», Халифат пережил невиданный доселе экономический и культурный подъем. Военное превосходство мусульман над соседями было неоспоримым, а хариджитам уже не удавалось собрать под свои знамена много мятежников. Повелитель правоверных мог расходовать государственные деньги на мирное строительство. Несмотря на свою славу грозного эмира, ар-Рашид прислушивался к советам и ценил ученых. По свидетельствам историков, в период своего правления он до самой смерти ежедневно совершал сто ракатов молитвы и раздавал тысячу дирхемов в качестве милостыни. Слушая назидания богословов, он едва сдерживал слезы и много каялся. Щедро вознаграждая поэтов, он позволял им читать панегирики и любил слушать восхваления в свой адрес. На его собраниях часто присутствовали блестящие арабские поэты Абу ал-‘Атахийа и Абу Са‘ид ал-Асма‘и [Сийар аз-Захаби].

Как-то раз к халифу ар-Рашиду пришёл известный учёный Ибн ас-Саммак, которого называли «господином увещателей». Хаджиб ал-Фадл ибн ар-Раби‘ доложил об этом халифу, и тот велел впустить шейха. Халиф попросил его: «Дай мне наставление». Ибн ас-Саммак сказал: «О повелитель правоверных, бойся только Аллаха, у Которого нет сотоварищей, и знай, что ты обязательно предстанешь перед Аллахом, твоим Господом, а потом отправишься либо в рай, либо в ад, и третьего не дано». Харун ар-Рашид заплакал, и его борода промокла от слёз. Хаджиб повернулся к Ибн ас-Саммаку и сказал: «Пречист Аллах! Неужели кто-то может усомниться в том, что повелитель правоверных с позволения Аллаха попадёт в рай, ведь он выполняет свой долг перед Аллахом, справедлив с Его рабами и великодушен». Шейх не придал значения его словам и даже не посмотрел в его сторону. Он обратился к халифу и сказал: «О повелитель правоверных, клянусь Аллахом, этого человека не будет ни с тобой, ни рядом с тобой в тот день. Побойся Аллаха и позаботься о себе». Харун плакал так, что присутствовавшие на том собрании стали жалеть его, а хаджиб не проронил больше ни слова [Тарих ат-Табари].

Ар-Рашид приглашал в Багдад ученых из других городов и государств, тесно общался с ними и использовал их достижения для усиления армии и в строительном деле. В тот период мусульмане добились больших успехов в медицине, математике, астрономии, механике. По приказу халифа возводили мосты, строили плотины и каналы. На дорогах между крупными городами появлялись постоялые дворы и почтовые станции. Караванные пути охранялись от разбойников, а улицы крупных городов по ночам освещались фонарями. Огромный вклад в благоустройство городов и дорог внесла его жена Зубайда бинт Джа‘фар, внучка халифа Абу Джа‘фара ал-Мансура и мать будущего халифа Абу ‘Абдаллаха аль-Амина.

Аз-Захаби пишет, что Харун ар-Рашид даже рассматривал предложение соединить Ромейское (Средиземное) море с Красным морем, но по совету великого визиря Йахйи ибн Халида ал-Бармаки отказался от этой идеи, опасаясь того, что корабли византийцев смогут подойти к берегам Хиджаза. А это значит, что идея строительства гигантского сооружения, ныне известного как Суэцкий канал, обсуждалась мусульманами за 1000 лет до ее реализации!

Библиотека Байт ал-хикма (Дом мудрости), основанная еще при Абу Джа‘фаре ал-Мансуре, пополнялась редкими книгами из разных стран. В царствование ар-Рашида она превратилась в академический центр, где работали лучшие переводчики, переписчики, переплетчики. Там же проходили занятия известных ученых и организовывались дискуссии. Именно в те годы на арабский язык впервые были переведены «Начала» Евклида. В 795 году в Багдаде был построен цех по производству бумаги, а знаменитый «бумажный рынок» стал гордостью мусульманской столицы. Некоторые византийские авторы называли бумагу bagdatixon, непосредственно связывая происхождение продукта с городом на Тигре .

Багдад в короткий срок завоевал симпатии многих богословов в соперничестве с уже сложившимися религиозными школами в Куфе, Басре, Шаме и Египте. При жизни ар-Рашида в столице Халифата жили и творили кади Абу Йусуф (ум. 182/798), имамы Муса ал-Казим (ум. 183/799) и Мухаммад ибн Хасан (ум. 189/805). Несколько лет там жил, сначала обучаясь богословию, а потом делясь своими знаниями, Мухаммад ибн Идрис аш-Шафи‘и (ум. 204/820). Багдад был вотчиной Ахмада ибн Ханбала (ум. 241/855). Эти учёные пользовались большим авторитетом, чем сам халиф. К ним прислушивались, им доверяли, на них равнялись. Их проповеди вселяли уверенность в сердца тех, чей энтузиазм и самопожертвование обеспечивали процветание Халифата. Пожалуй, только присутствие имама Малика (ум. 179/796) в Медине делало город Пророка, мир ему и благословение Аллаха, более привлекательным для студентов, изучавших богословие.

Когда халиф ар-Рашид посетил Медину, он отправил своего хаджиба к имаму Малику, чтобы тот предстал перед халифом и прочёл ему свою знаменитую «Муватту». Имам Малик ответил хаджибу: «Передай ему мое приветствие и скажи, что за знаниями нужно идти, а не они должны приходить». Когда хаджиб передал ответ учёного халифу, люди из его окружения потребовали от ар-Рашида проявить настойчивость. В это время имам Малик сам пришёл к халифу и сел недалеко от него. Ар-Рашид сказал: «О Ибн Абу ‘Амир, я посылаю за тобой, а ты ослушиваешься меня?» Он ответил: «О повелитель правоверных, аз-Зухри рассказал мне со слов Хариджи ибн Зайда ибн Сабита, а тот - со слов своего отца, что он записывал откровения перед посланником Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, когда было ниспослано: «Верующие, которые отсиживаются, не сравнятся с теми, которые сражаются на пути Аллаха своим имуществом и своими душами» (сура 4 «Женщины», аят 95). В это время Ибн Умм Мактум находился рядом и сказал: «О Посланник Аллаха, а как быть мне, слепому человеку, если Аллах ниспослал о превосходстве джихада то, что тебе известно». Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Я не знаю» . Зайд сказал: «Моё перо не успело высохнуть, как бедро Пророка, мир ему и благословение Аллаха, упало на моё бедро, и он потерял сознание. Потом Пророк, мир ему и благословение Аллаха, сказал: «Зайд, пиши: «…кроме тех, кто испытывает тяготы» . Потом имам Малик сказал: «Из-за одного слова Джибрил и ангелы были отправлены на расстояние пятидесяти тысяч лет. Разве не следует и мне возвеличивать и почитать его? Аллах возвысил тебя и поместил на это место благодаря твоему знанию. Не будь же первым среди тех, кто унизит знания и кого унизит Аллах». Ар-Рашид встал и проводил Малика домой, слушая хадисы из «Муватты». Когда они вошли к нему в дом, он усадил имама рядом с собой на диване и попросил его прочесть ему хадисы. Малик сказал: «Я давно уже не читаю их никому». Халиф сказал: «Тогда вели людям выйти, и я прочту их тебе». Малик сказал: «Когда людей лишают чего-либо ради избранных, это не приносит пользы избранным». Потом он велел одному из своих учеников прочесть хадисы халифу, и когда тот начал читать их, имам Малик сказал: «О повелитель правоверных, я застал в нашем городе ученых людей, которые любили проявлять кротость перед знаниями». Тогда ар-Рашид встал с дивана и сел перед своим учителем [Шазарат аз-захаб].

Харун ар-Рашид был незаурядной личностью и относился к числу тех правителей, чьи справедливые решения приносят больше пользы, чем увещевания мудрецов. Он любил своих подданных, заботился о них и старался заслужить их любовь. Однажды, когда он отправился на охоту из своей летней резиденции в Ракке, ему навстречу вышел отшельник. Увидев халифа в царственном наряде и в окружении свиты, тот сказал: «Эй Харун, побойся Аллаха». Халиф велел одному из своих приближённых придержать того человека до его возвращения, а когда вернулся, приказал накормить его лучшей едой. Потом он подозвал его к себе и сказал: «Послушай, я хочу, чтобы ты был справедлив ко мне». Мужчина ответил: «Это меньшее, на что ты имеешь право». Халиф спросил: «Скажи, я хуже и противнее, чем Фараон?» Тот ответил: «Фараон хуже, он возомнил себя всевышним господом и сказал: «Я не знаю для вас другого бога, кроме меня»». Халиф сказал: «Правильно. Тогда скажи мне, ты лучше или Муса ибн ‘Имран». Тот ответил: «Муса лучше. Аллах говорил с ним, очистил его, избрал для Себя и доверил ему Свое откровение». Он сказал: «Правильно. А разве ты не знаешь, что когда Аллах послал его [и его брата] к Фараону, Он велел им обоим говорить с ним мягко, чтобы тот одумался и убоялся? Комментаторы говорили, что им было велено не называть его по имени, хотя он и был таким заносчивым и жестоким, каким мы знаем его. А ты пришёл ко мне, и ты знаешь, что я выполняю большую часть того, что Аллах возложил на меня, и не поклоняюсь никому, кроме Него, не преступаю Его святейшие границы, уважаю Его приказы и запреты. Несмотря на это, ты увещевал меня в самой грубой, невежливой и неучтивой форме. Ты нарушил нормы приличия, установленные Аллахом, и не украсил себя нравом праведных людей. Отчего ты решил, что я не накажу тебя, и кличешь на себя то, что мне не нужно?». Отшельник сказал: «О повелитель правоверных, я был неправ, прости меня». Халиф сказал: «Клянусь Аллахом, ты уже прощён». Потом он приказал выдать ему двадцать тысяч дирхемов, но тот мужчина отказался брать их! Он сказал: «Я странствую по свету и не нуждаюсь в деньгах». Люди сказали ему: «О невежа, ты отвергаешь добро, которое делает тебе повелитель правоверных?». Халиф повелел: «Не трогайте его». Потом он повернулся к нему и сказал: «Мы предложили тебе эти деньги не из-за того, что ты нуждаешься в них, но таков наш обычай: если к халифу обращается кто-либо не из его окружения или его врагов, то он делает ему подарок. Возьми столько, сколько захочешь, и потрать, на что пожелаешь». Тогда он взял из тех денег две тысячи и раздал их слугам и тем, кто находился у дверей [Тарих ат-Табари].

Ар-Рашид не был аскетом, любил охоту и развлечения, часто устраивал турниры для конников и лучников, но не скупился на щедрые пожертвования и не задерживал заслуженное вознаграждение. Визири и чиновники равнялись на своего халифа, который знал наизусть Коран, много общался с учёными и лично возглавлял армию в военных походах. Однако он так и не сумел положить конец соперничеству между его сыновьями Мухаммадом (сыном Зубайды и будущим халифом аль-Амином) и ‘Абдаллахом (сыном персиянки и будущим халифом аль-Ма’муном). Внутри Халифата росли противоречия между арабской и персидской знатью, и всё это сильно печалило ар-Рашида, особенно когда его болезнь обострилась. Он скончался весной 809 года, когда направлялся в Хорасан для подавления восстания.

Харун ар-Рашид был похоронен в Тусе, и точное место его захоронения остаётся предметом больших споров. Своей славой он затмил многих других правителей, и период его царствования часто называют «золотым веком» Багдадского халифата. И хотя из памятников его эпохи уцелели лишь немногие, история сохранила для нас молитву, которую он произнёс внутри Каабы: «О Владеющий тем, в чём нуждаются просящие, и Знающий помыслы тех, кто молчит. Любая просьба, обращённая к Тебе, может быть сразу отвергнута или сразу удовлетворена, и любое молчание Ты объемлешь Своим знанием, правдивым обещанием и необъятной милостью. Благослови Мухаммада и род Мухаммада, прости нам грехи наши и покрой наши прегрешения. Грехи не вредят Тебе, пороки не скрыты от Тебя, и прощение не уменьшает Твою [славу]. Ты окружил землю водой и воздух небом и выбрал для Себя [наилучшие] имена. Благослови Мухаммада и род Мухаммада и сделай за меня выбор во всех делах моих. О Тот, перед Кем смиряются голоса молящихся на любых языках! Я нуждаюсь в Твоём прощении после смерти, когда окажусь в могильной нише и оставлю свою семью и своих детей. Аллахумма, слава Твоя превыше любой другой славы настолько, насколько Ты превыше всех творений. Благослови Мухаммада так, чтобы он остался доволен, и благослови его так, чтобы благословение стало для него защитой, и отблагодари его за нас наилучшим образом. Аллахумма, позволь нам прожить счастливую жизнь и упокой нас мучениками, награди счастьем и щедрым уделом, не губи и не лишай Твоей [милости и опеки]» [Тарих ат-Табари].

Да помилует его Всевышний Аллах!

Комментарии к дате рождения:

Место рождения:

Рейс, вблизи современного Тегерана

Общество: Правители

Комментарии к дате смерти:

Место смерти:

Тус, в настоящее время Мешхед

Георафия жизни:

Род деятельности:

Харун ар-Рашид (Harun ar-Rashid) (17.03.763, Рейс, вблизи современного Тегерана, - 24.03.809, Тус, в настоящее время Мешхед) - пятый и самый знаменитый халиф династии Аббасидов, известный по сказкам «Тысячи и одной ночи». Родился в городе Рейс в 763 г. Он был третьим сыном халифа аль-Махди (правил 775-785) и его вторым сыном от йеменской рабыни аль-Хайзуран, которой халиф даровал свободу и на которой женился в 775 г. Аль-Хайзуран сыграла в судьбе сына немалую роль. Полигамия и безразличие к происхождению халифских жен, обычно рабынь иноземного происхождения, порождали бесконечные интриги - каждая из жен стремилась пристроить на престоле своего сына, и умелая интриганка аль-Хайзуран также существенно поспособствовала карьере Харуна. -- Детство Харуна прошло в халифском дворце в окружении евнухов и вольноотпущенников - мавали (так именовались жители покоренных арабами провинций, принявшие ислам), в обстановке придворной роскоши. Первоначальное воспитание Харуна было поручено наставнику из иранской династии Бармакидов - Йахье ибн Халиду. Еще юношей Харун формально возглавил две военные экспедиции против Византии, во время которых его сопровождали чиновники и военачальники высокого ранга. Разумеется, Харун по молодости едва ли играл сколько-нибудь существенную роль во время этих походов, однако участие в них юноши было задумано матерью и Йахьей, чтобы поднять его престиж и расчистить ему путь к трону. Во время первого похода в 779-780 гг. арабами был захвачен город и крепость Самалу, а во время второго в 781-782 гг. арабы в первый раз достигли Босфора. После возвращения из похода Харун был назначен правителем Ифрикии (современный Тунис), Сирии, Армении и Азербайджана и таким образом вместе с Йахьей, ставшим начальником его канцелярии - «дивана посланий» («диван ар-расаиль»), оказался в должности высшего администратора в империи и вторым претендентом (после другого сына аль-Махди - Мусы) на пост наследника престола. -- В результате интриг аль-Хайзуран и Йахьи аль-Махди принял решение назначить Харуна своим первым преемником, для чего отправился в Гурган с намерением побудить правителя этой провинции Myсу отказаться от прав на престол в пользу Харуна. Но сторонники Myсы тоже не дремали. В дороге аль-Махди умер при таинственных обстоятельствах. Этим воспользовался управляющий двором халифа, сумевший добиться, чтобы в столице была принесена присяга верности Мусе, взошедшему на престол под именем аль-Хади. Попытка противников нового правителя в Багдаде оказать ему сопротивление была подавлена, и, чтобы полностью избавиться от соперника, Муса приказал заточить Харуна в тюрьму, где его вынудили отказаться от каких-либо претензий на трон. Жизнь Йахьи, побуждавшего Харуна к дальнейшей борьбе за власть, также была в опасности. Сторонники аль-Хади обвинили его в неверии (куфр), и ему грозила смерть. -- Но в 786 г. аль-Хади также умер при таинственных обстоятельствах, причем в смерти его молва обвиняла заговорщиков: аль-Хайзуран и Йахью. Теперь путь на престол Харуну был расчищен. Сам он не слишком много сделал для своего возвышения, и в первые годы правления полностью возложил руководство государственными делами на Йахью, которого назначил своим визирем. Вместе с сыновьями аль-Фадлом и Джа’фаром Йахья оставался у власти около семнадцати лет и о своих действиях давал отчет только аль-Хайзуран, которая в политической жизни Халифата играла главенствующую роль. Может быть, таинственная смерть аль-Хади дала впоследствии основание арабскому теологу (1058-1111) причислить Харуна к числу узурпаторов власти. -- Вопреки сложившейся легенде о золотом веке в истории Халифата годы правления Харуна ознаменовались многочисленными волнениями и мятежами, вспыхивавшими в разных провинциях империи. Нестабильность в провинциях халифата не могла отвлечь Харуна от бесконечных войн с Византией, в чем он усматривал свой главный религиозный долг. Набеги византийских и арабских отрядов друг на друга происходили почти ежегодно, и во многих военных экспедициях халиф лично принимал участие. При нем была выделена в административном отношении особая пограничная область с укрепленными городами-крепостями, сыгравшими в войнах последующих столетий важную роль. В 797 г., воспользовавшись внутриполитическими распрями в Византии и ее войной с болгарами, Харун овладел крепостью ас-Сафсаф и проник с войском далеко в глубь византийских владений. Императрица Ирина, сперва регентша малолетнего сына, а позднее правительница (797-802), вынуждена была заключить с Харуном мирный договор. Однако сменивший ее в 802 г император Никифор возобновил военные действия. Харун отправил против Византии сына Касима с войском, а позднее и лично возглавил поход. В 803-806 гг. арабская армия захватила множество городов и селений на территории Византии, в том числе Геракл и Тиану и достигла Анкиры. Атакуемый болгарами с Запада и потерпевший ряд поражении от арабов, Никифор вынужден был заключить унизительный мир и обязался выплачивать арабам дань. -- Избрав Ирак своей резиденцией, аббасидские правители - предшественники Харуна - утратили интерес к борьбе за господство на Средиземном море. Харун был первым среди халифов династии, обратившим внимание на морское могущество. В 805 г. арабы предприняли успешный морской поход против Кипра, а в 807 г. по приказу Харуна арабский полководец Хумайд совершил набег на остров Родос. -- Харун постоянно подчеркивал религиозный характер своей власти. Он неоднократно совершал паломничество и жестоко наказывал за всякое проявление ереси. В последний раз Харун ездил в Мекку в 804 г. При восшествии на престол он провозгласил всеобщую амнистию, но она не коснулась потенциально опасных халифу Алидов и «зиндиков» (еретиков), как именовались в то время все те, кто отступал от традиционного правоверия. Стремясь сделать свою столицу не только центром могущественного государства, но и средоточием культурной жизни, Харун не только не противился, но даже поощрял склонность бармакидских министров покровительствовать деятельности переводчиков, знакомивших образованную часть арабо-мусульманского общества с сочинениями индийских, иранских, а позднее и греческих авторов. Парадокс заключался в том, что, придерживаясь традиционалистской точки зрения на складывавшиеся принципы исламской догматики, Харун, видимо, не отдавал себе отчета в существовании связи между интенсивной переводческой деятельностью и проникновением в ислам иноземных представлений философского и религиозного характера. -- По отношению к иноверцам политика Харун ар-Рашида отличалась крайней нетерпимостью. В 806 г. он распорядился разрушить все церкви вдоль византийской границы. В 807 г. Харун ар-Рашид приказал возобновить старинные ограничения для иноверцев в отношении одежды и поведения. Иноверцы должны были подпоясываться веревками, голову покрывать стегаными шапками, туфли носить не такие, какие носили правоверные, ездить не на лошадях, а на ослах, вместо кисточек на седельных луках использовать деревянные шишечки, женщины же иноверки обязаны были ездить не на конских, а на ослиных седлах. -- Трудно сказать, были ли введены все эти ограничения в порыве религиозного чувства или в политических целях - из желания произвести на подданных-мусульман благоприятное впечатление набожностью и твердостью в исполнении старинных предписаний. Вместе с тем при всем своем истинном или показном благочестии Харун был первым халифом, приказывавшим своим секретарям писать для него проповеди, которые он в качестве главы мусульманской общины обязан был произносить по пятницам в престольной мечети. -- Время правления Харун ар-Рашида отмечалось повышенной торговой активностью. Мусульманские купцы вели торговые операции на огромном пространстве от Китая до Восточной Африки, что сделало аббасидского халифа фигурой, известной во всем мире. Легенда об обмене подарками Харуна и Карла Великого и предоставлении Карлу особых прав в Иерусалиме, никак не подтвержденная арабскими источниками, возможно, отражает широкие торговые связи Халифата. Последний период царствования Харун ар-Рашида не свидетельствует о его политической зрелости и дальновидности. Некоторые из его решений лишь способствовали усилению гражданской войны и последующему распаду империи. (И. М. Фильштинский , доктор исторических наук, профессор Института стран Азии и Африки при МГУ, «Харун ар-Рашид в жизни и в народной фантазии»).

Предшественник: аль-Хади Преемник: аль-Амин Вероисповедание: ислам Рождение: 17 марта (0763-03-17 )
Рей Смерть: 24 марта (0809-03-24 ) (46 лет)
Тус , Хорасан Место погребения: Дворец «Хамид ибн Гахтаби», Мешхед Род: Аббасиды Отец: Мухаммад ибн Мансур аль-Махди Мать: аль-Хайзуран Дети: аль-Амин
аль-Мамун
аль-Мутасим

Абу́ Джафа́р Хару́н ибн Муха́ммад , более известный как Хару́н ар-Раши́д (араб. هارون الرشيد ‎; февраль , Рей (или 17 марта , ) - 24 марта , Тус) - арабский халиф , правитель Аббасидского халифата в (с 14 сентября) - 809 годах .

Прозвище ар-Рашид («Праведный») получил не от потомков, а от своего отца, халифа Мухаммада ибн Мансура аль-Махди , когда был назначен наследником престола.

Краткое жизнеописание

Стал халифом и правил с помощью визирей из семьи Бармакидов , представлявших иранскую феодальную аристократию, а после их отстранения в 803 году стал править единолично. Этот процесс сопровождался репрессиями , в ходе которых попали в заключение или были казнены многие представители Бармакидов (в том числе знаменитый визирь Джафар , которого цикл «Тысячи и одной ночи » изображает другом и постоянным спутником халифа в его ночных путешествиях по Багдаду) .

Первый период правления Харуна ар-Рашида ознаменовался экономическим и культурным расцветом. Халиф основал в Багдаде большой университет и библиотеку, поощрял занятия науками, поэзией и музыкой . К Харуну ар-Рашиду был приближен поэт Аббас ибн аль-Ахнаф , представитель поколения, отказавшегося от канонизированных форм доисламской поэзии. При нём в Халифате достигли значительного развития сельское хозяйство, ремёсла, торговля и культура (преимущественно литература). Вместе с тем наметились признаки его распада: антиправительственные восстания в Дейлеме, Сирии и других областях.

Образ в культуре

См. также

Напишите отзыв о статье "Харун ар-Рашид"

Примечания

Литература

• Кло А. Харун ар-Рашид и времена «Тысячи и одной ночи» / Перевод А. Санина. - СПб. : Евразия, 2012. - 384 с. - (Clio). - 1000 экз. - ISBN 978-5-91852-017-8 .
• Пирен А. Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира / Перевод С. Меркулов. - М .: Центрполиграф, 2011. - 342 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-9524-4969-5 .

Ссылки

Аббасиды

Отрывок, характеризующий Харун ар-Рашид

– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».

Гарун Аль-Рашид (Харун ар-Рашид), багдадский халиф

(около 763–809)

Пятый халиф арабской династии Аббасидов Гарун, прозванный Аль-Рашидом (Справедливым), широкой публике известен прежде всего по сказкам «Тысячи и одной ночи». Он отличался жестокостью и беспощадностью по отношению к тем, кого считал своими противниками или соперниками. Гарун был вторым сыном халифа аль-Махди. Его мать когда-то была рабыней. Уже в 780 году, когда ему еще не было и 20 лет, Гарун был послан командовать армией в войне с Византией. Он достиг больших военных успехов, за что отец пожаловал ему титул Аль-Рашид, что в буквальном переводе означает «тот, кто следует правильным путем». Гаруна назначили наместником Туниса, Египта, Сирии, Армении и Азербайджана. Своим визирем и главным советником он сделал бывшего своего воспитателя перса Яхию Бармакида. Мать Харуна пыталась уговорить аль-Махди сделать Харуна своим наследником. Однако халиф внезапно скончался в августе 786 года, не успев назвать имя того, кто унаследует трон. Месяц спустя умер и старший брат Гаруна Гади (Хади), и вопрос о наследнике решился сам собой. 14 сентября 786 года Гарун был провозглашен халифом. Его поддержала как арабская, так и иранская знать. Яхия сохранил должность визиря, а его сыновья Фадл и Джафар стали советниками при дворе халифа. Мать Гаруна вплоть до своей смерти в 789 году сохраняла большое влияние на сына и на дела правления.

Для личной охраны Гарун набрал особую гвардию из уроженцев Хорасана. Многие гвардейцы получили впоследствии назначения на высокие военные и гражданские должности.

Вскоре после воцарения Гаруна вспыхнули мятежи в Египте, Сирии и Йемене. Эти выступления ему удалось сравнительно легко подавить. В дальнейшем во время его правления внутри халифата царил мир, не было никаких крупных восстаний. Страдая бессонницей, переодетый Гарун ходил по ночному Багдаду в сопровождении Джафара, который был его любовником, и палача, который тут же приводил приговор над преступником в исполнение, если им случалось раскрыть преступление. Гарун выведывал таким образом, что говорят о нем и его приближенных в народе. В 803 году Джафар впал в немилость, поскольку изменил Гаруну с другим любовником. Халиф приказал обезглавить неверного возлюбленного. Были казнены еще несколько человек, в том числе родная сестра Гаруна, ставшая женой Джафара, и двое ее сыновей. Яхия и Фадл были брошены в тюрьму, а все их имущество конфисковано.

В области внутренней политики Гарун упорядочил взимание налога «мукасама», введенного его предшественником Мансуром в виде половины урожая с каждой мусульманской общины. При Гаруне доля урожая, уплачиваемая в качестве налога, была поставлена в зависимость от площади и плодородия земли. Большая доля взималась с больших по площади и лучше орошаемых и плодородных участков.

Золотой динар Гарун Аль&Рашида. VIII в.

В целом же в правление Гаруна окончательно оформилась военно-деспотическая система управления халифатом. Халиф являлся верховным командующим войсками и повелителем всех правоверных. Для дел гражданского правления он назначал визиря, первого министра, ответственного только перед ним. Визирь надзирал за администрацией, финансами, ему могло поручаться командование войсками. В то же время сам Гарун тщательно надзирал за визирем и, как видим, легко мог сместить неугодного сановника.

Гарун искал союза с императором Карлом Великим и в ответ на посольство Карла в Багдад отправил в его столицу Аахен многочисленное посольство с поистине громадным подарком – белым слоном. Однако договориться о совместных действиях против Византии и отколовшегося от халифата Кордобского эмирата, с которым воевал Карл, так и не удалось.

Но Гарун продолжал успешно воевать с Византией и в одиночку, а осенью 808 года возглавил поход в Иран, восставший против власти халифа. В походе он тяжело заболел, и стало ясно, что дни халифа сочтены. Незадолго до кончины Гаруну привели захваченного в плен брата вождя восставших. По преданию, последними словами Гаруна были: «Если бы у меня хватало дыхания лишь на два слова, я бы и тогда сказал: “Казните его!”» Пленник был умерщвлен прежде, чем веки халифа закрылись навеки.

При Гарун аль-Рашиде Багдад пережил расцвет в качестве столицы халифата. Его население достигло 2 млн человек. Багдад называли «столицей ислама, оком Ирака и троном халифа, центром красоты». Здесь развивались торговля, ремесла, наука, далеко обогнавшая современную ей европейскую, и искусство.

Из книги Я из Одессы! Здрасьте! автора Сичкин Борис Михайлович

МИШКА ХАЛИФ Я хорошо помню кровельщика Мишку Халифа, жившего в нашем доме. Его жизнь заслуживает быть описанной в юридических учебниках. У Мишки была сезонная работа, три-четыре месяца. Управдомы каждое лето нанимали его на работу, но платить им было нечем и получить

Из книги Новеллы моей жизни. Том 2 автора Сац Наталья Ильинична

Около Паустовского В начале этой книги, дорогой читатель, ступеньки на лестнице моей жизни были очень крутыми, и взяться за перила хронологии мне было необходимо. Но теперь, когда я совершенно откровенно ввела тебя в курс крутогорья своей жизни, ты можешь самые большие

Из книги Круг царя Соломона автора Кузьмин Николай Васильевич

На катке и около Каток – это стол на козлах, на котором сидят и шьют, поджав под себя ноги, портные. При их сидячем ремесле портные большие охотники до всяких говорунов и рассказчиков. Посидеть с разговорами у катка приходили к нам разные люди, а чаще всех Пров Палоныч,

Из книги Виктор Цой. Стихи. Документы. Воспоминания [без иллюстраций] автора Житинский Александр Николаевич

Рашид Нугманов «Подлинное чувство магнетизирует…» - … Я, честно говоря, совершенно не мистически настроенный человек, поэтому я сначала не придал никакого значения сну, который приснился мне под утро 15 августа 1990 года. Проснулся я тогда около девяти часов и помнил его

Из книги Ложится мгла на старые ступени автора Чудаков Александр Павлович

9. В бане и около Венцом сегодняшнего маршрута была баня. Утром, уходя, Антон сказал деду, желая его развеселить:- Таз брать?В Антоново время в баню ходили не только со своими вениками. Отец Антона, человек в городе уважаемый, учитель, известный лектор общества «Знание»,

Из книги След в океане автора Городницкий Александр Моисеевич

Из книги 100 великих политиков автора Соколов Борис Вадимович

Кир II Великий (Куруш) (около 590 – около 529 г. до н. э.) Будущий основатель персидской империи Ахеменидов родился примерно в 590 году до н. э. (предполагаемые даты варьируются от 600 до 585 года) в Мидии или Персии. Начальный период его биографии покрыт мраком неизвестности.

Из книги Хюррем. Знаменитая возлюбленная султана Сулеймана автора Бенуа Софья

Глава 6 Султан Сулейман хан Хазретлери – халиф мусульман и властелин планеты Но прежде чем мы перейдем к описанию пышных свадебных церемоний, еще раз вернемся к личности султана Сулеймана, с которым нашей героине довелось коротать всю жизнь, и которому она посвятила

Из книги Как по лезвию автора Башлачев Александр Николаевич

Рашид + Оля Ветер нам поет и зовет нас в горы, Вечер сладким вином смешит. Если небо стало для нас забором, Напишу на нем: «Оля + Рашид». А в книге регистрации мог бы расписаться Таракан с чернилами на усах. Стопроцентный брак допускают в ЗАГСах, Но любовь вершится на

Из книги О.Генри: Две жизни Уильяма Сидни Портера автора Танасейчук Андрей Борисович

Из книги Кроты ГРУ в НАТО автора Болтунов Михаил Ефимович

Из книги БП. Между прошлым и будущим. Книга 2 автора Половец Александр Борисович

Сохраненная молодость Лев Халиф Выступала гостья из Швейцарии. Романсы - старинные и современные, песни известных бардов, на слова Ахматовой, Есенина, на свои…Небольшой зал вместил десятка четыре любителей бардовской песни. Кто-то с энтузиазмом аплодировал, кто-то ушел

Из книги Евтушенко: Love story автора Фаликов Илья Зиновьевич

КОЛЫМА И ОКОЛО Восьмого января 1977 года в Московском метрополитене на перегоне станций «Первомайская» - «Измайловская» в 17 часов 33 минуты произошел непонятный взрыв с засекреченным количеством жертв. Младенчество отечественного терроризма, первый крик самодельного

Из книги Баронесса. В поисках Ники, мятежницы из рода Ротшильдов автора Ротшильд Ханна

24 Около полуночи Нике исполнилось 69 лет, ей вскоре предстояло стать прабабушкой, и теперь, когда ее жизнь не наполнялась заботами о Монке, Баронесса вновь оказалась на распутье: вернуться в Эштон, к сестрам, где в ее распоряжение предоставили бы коттедж, или уехать в

Из книги О нас – наискосок автора Фрумкина Ревекка Марковна

Психиатрия и около Как-то раз, будучи в Москве, Людмила Андреевна Чистович решила познакомить меня с одним своим давним приятелем. По ее словам, странно было заниматься столь похожими проблемами, жить в одном городе и при этом не знать друг друга. Речь шла об Иосифе

Из книги Виктор Цой и его КИНО автора Калгин Виталий

В сентябре 786 года к власти пришел 5-й аббасидский халиф Харун аль-Рашид (в другой транскрипции Гарун ар-Рашид), под властью которого мусульманская держава достигла зенита своей славы, процветания и культуры. Русскому человеку он хорошо известен по сказкам «Тысячи и одной ночи» и стихотворению Николая Глазкова, в котором говорится, что:

«Он, себя за купца выдавая,
Посещал караван-сараи
И, вино распивая, от пьяных
Узнавал обо всех изъянах.

Был Гарун-аль-Рашид халифом,
Но не верил ни льстивым фразам,
Ни причесанным сводкам-мифам,
А старался быть ближе к массам!»

Двадцатидвухлетний Харун, родившийся в 763 году, наследовал своему брату аль-Хади, правившему в 785 – 786 годах.

Средневековые арабские источники [труды арабского историка и богослова Ибн Джарира ат-Табари (838 – 923), историка и географа Абу-ль-Хасана аль-Масуди (умер в 956 году) и других] дают нам довольно достоверную картину его правления, и стоит сказать, что она весьма далека от той, что пришла к нам в легендах и мифах об идеальном мусульманском халифе.

Он вряд ли походил на персонажа из сказок, а арабская держава того времени мало походила на идеальный халифат, созданный фантазией следующих поколений, хотя годы его правления действительно стали временем экономического и культурного расцвета арабской государственности, а также запомнились победоносными походами против Византии. Но именно при аль-Рашиде начался политический распад империи и общий упадок ее административной системы. Это были первые ростки неблагополучия, которые во времена правления его преемников переросли в гражданскую войну. Видимо, тяжелые годы, последовавшие за его правлением, и заставили мусульман вспоминать пятого халифа аббасидов с теплотой, всячески идеализируя и его самого, и его время.

Харун аль-Рашид был третьим сыном халифа аль-Махди и его вторым сыном от йеменской рабыни аль-Хайзуран, на которой халиф женился, даровав ей свободу, в 775 году. Его мать, Он аль-Хайзуран, сыграла и в судьбе аббасидского халифата, и в судьбе своих сыновей весьма значительную роль. В гаремах халифов, как, впрочем, и всех знатных мусульман, шла жестокая борьба между многочисленными женами, и каждая из них стремилась пристроить в главные наследники именно своего сына. А о способности аль-Хайзуран плести интриги даже в те годы ходили легенды.

Детство Харуна прошло в роскоши – мальчик рос в халифском дворце. Его воспитателем был назначен Йахья ибн Халид, происходящий из иранской династии Бармакидов. Этот знаменитый персидский род при Аббасидах весьма сильно возвысился, и Халид с сыновья-ми аль-Фадлом и Йахьей практически управляли халифатом. Один был воспитателем наследника, второй – советником халифа аль-Махди.

Мать и наставник Йахья, стараясь поднять престиж наследника и расчистить ему путь к трону, уговорили халифа назначить аль-Рашида главой двух военных экспедиций против Византии. Понятно, что юноша (а будущему халифу во время первого похода было всего 16 лет), был чисто номинальным главой, а всем распоряжались опытные военачальники. Но, тем не менее, цель была достигнута, боевая слава двух удачных походов – во время первого похода в 779 – 780 годах была захвачена крепость Самалу, а во время второго в 781 – 782 годах достигнут Босфор – досталась именно ему. По возвращении из походов Харун был назначен правителем Ифрикии (современный Тунис), Сирии, Армении и Азербайджана, то есть фактически стал высшим администратором в халифате. Наставник Йахья стал начальником его канцелярии.

Тем не менее, аль-Рашид пока еще был вторым в очереди на главный престол. Но благодаря ряду интриг, проведенных его матерью и верным Йахьей аль-Махди, халиф принял решение назначить именно Харуна своим первым преемником и отправился в Гурган с намерением заставить Мусу, правителя этой провинции, отказаться от своей очереди на престол. В дороге аль-Махди неожиданно умер, причем при весьма таинственных обстоятельствах, что позволяет предположить, что сторонники Мусы также не дремали.

Управляющий двором халифа заставил столицу принести присягу Мусе, и тот взошел на престол под именем аль-Хади. Сторонники Харуна попытались поднять бунт, который был весьма быстро подавлен, а сам Харун оказался в тюрьме, где был вынужден отказаться от каких-либо претензий на трон. Йахью, сторонника аль-Хади, обвинили в неверии, и ему грозила смерть. Но аль-Хади в 786 году умер так же внезапно, как и его предшественник, и тоже при весьма странных обстоятельствах, и путь на престол Харуну был расчищен. Молва обвиняла в смерти аль-Хади мать Гаруна аль-Хайзуран и Йахью, но насколько это верно, сказать трудно, хотя логика развития ситуации подсказывает, что подозрения не были безосновательными. Заметьте, что Харун практически ничего не сделал для своего воцарения, до поры до времени он был лишь пешкой в руках опытной матери и не менее опытного воспитателя. Йахья был сразу же назначен визирем, и Харун фактически устранился от управления халифатом. Даже отчитывался визирь о своей работе не халифу, а его матери. Кто из них правил: мать или воспитатель, – сказать сложно. Но Харун был тут явно ни при чем.

Волнения на окраинах халифата. Походы на Византию

На окраинах халифата продолжались волнения, в 788 и в 794 году вспыхивали антиаббасидские восстания в Египте, имевшие в основном социальные корни: богатейшая провинция была задавлена налогами на армию, направленную в Ифрикию. Восстания были подавлены, но волнения в государстве не прекращались: берберы больше не хотели жить под властью арабов, и в 789 году в Марокко установилась власть местной династии Идрисидов, а через год – в Ифрикии и Алжире – Аглабидов. Затем, в 794 – 795 годах, вспыхнул мятеж в Кайраване (Тунис), который был также подавлен, но в 797 году, во время очередного восстания, Харун был вынужден возложить правление Ифрикией на местного эмира Ибрахима ибн аль-Аглаба, потребовав с него ежегодную подать в размере 40 тысяч динаров.

В 795 году в Йемене также вспыхнуло восстание под руководством Хайсама аль-Хамдани; оно продолжалось девять лет.

Сирия и вовсе пребывала в постоянном волнении, и в 796 году халифу даже пришлось направить туда войско во главе с Бармакидом Джафаром. Именно волнения в Сирии стали основной причиной переезда Харуна из Багдада в Ракку на Евфрате, где он и стал проводить бо льшую часть времени, изредка отправляясь в военные походы против Византии или в паломничество в Мекку. В Багдаде, который Харун не любил, он старался показываться как можно реже.

Возникали и другие проблемы: жители провинций Дайлам и Табаристан, как, собственно, и остальных восточных владений, восприняли ислам хотя и целиком, но не полностью, и, по сообщениям одного из историков, Харун был вынужден лично заниматься в Табаристане насаждением ислама. Но полностью искоренить языческие верования ему так и не удалось. На неустойчивую веру очень легко накладывалась пропаганда противников Аббасидов, и в 792 году один из Алидов, Йахья ибн Абдаллах, при поддержке местной знати, поднял восстание в Дайламе. Туда отправился аль-Фадла, который, много чего наобещав, в том числе и амнистию всем участникам восстания, добился его прекращения и выдачи Йахьи. Харун, однако, под выдуманным предлогом амнистию отменил, и Йахья оказался в тюрьме.

Продолжали свои выступления и хариджиты, которые особенно активизировались в провинциях Северной Африки, Северной Месопотамии и в Сиджистане. Участники восстания в Месопотамии в 794 году под руководством аль-Валид аш-Шари не только захватили Нисибин, но и привлекли на свою сторону племена аль-Джазиры. Против них были направлены войска, и смутьяны были рассеяны. Восстание же в Сиджистане под предводительством Хамза аш-Шари в 795 году оказалось намного мощнее, и восставшие, захватив Харат, распространили свою власть на иранские провинции Кирман и Фарс. Харун так и не сумел справиться с ними до самого конца своего царствования.

Были охвачены волнениями также и Хорасан и некоторые соседние области. Так что говорить о «золотом времени Харуна аль-Рашида» вряд ли возможно. Сам он, стараясь не обращать внимания на внутренние настроения, пытался исполнить свой религиозный долг, как он его понимал, и все-таки захватить Византию. Различные стычки с войсками империи происходили ежегодно, а несколько раз халиф лично возглавлял наиболее значительные походы. Харун даже создал особую пограничную область с укрепленными городами-крепостями, которая служила одновременно и плацдармом для атак, и щитом для халифата.

В 797 году, воспользовавшись продолжающимися в Византии распрями и ее войной с болгарами, Харун захватил крепость ас-Сафсаф и довольно далеко прошел в глубь византийской территории. Императрица Ирина, правившая уже от своего имени, вынуждена была заключить с ним очередной мирный договор, еще более ущемляющий права Византии.

Сменившему ее в 802 году императору Никифору этот договор не понравился, и он возобновил военные действия. Харун сначала отправил в Византию сына Касима с войском, а позже и лично возглавил поход. Поход оказался весьма удачным: в течение 803 – 806 годов мусульмане захватили множество византийских городов и селений, в том числе Геракл и Тиану, и дошли до Анкиры. Никифор, оказавшийся между молотом и наковальней – ведь продолжалась война с болгарами, – был вынужден заключить с Харуном мир на еще более тяжелых условиях, чем условия прежнего договора.

Перенеся столицу в Багдад, Аббасиды перестали интересоваться Средиземным морем. Харун же начал возрождать флот и в 805 году предпринял успешный морской поход против Кипра, а в 807 году совершил поход на остров Родос.

Падение Бармакидов

В первые семнадцать лет правления Харун аль-Рашида халифат почти полностью управлялся Бармакидами. Йахья был визирем, его сын Аль-Фадл – наместником в Иране, Армении и Азербайджане, а второй сын Йахьи, Джафар, хотя и не занимал официальной должности, но его влияние на халифа было также весьма велико. Он был лучшим другом Харуна и находился при нем практически неотлучно. Впрочем, Ат-Табари утверждает, что дело тут вовсе не в дружбе, а в гомосексуальных наклонностях, которые и в те далекие времена не были чем-то из ряда вон выходящим. Если это так, то тогда не слишком хорошее отношение Йахьи к дружбе сына с халифом объясняется очень просто.

Около 790 года умерла мать Харуна аль-Хайзуран, соратница Йахьи во многих делах, и влияние Бармакидов стало понемногу исчезать. Сразу же после смерти матери Харун отобрал у Джафара государственную печать, а враг Бармакидов аль-Фадла ибн Рабии был назначен хаджибом вместо Бармакии. Также, уже в 796 году, наместником Хорасана стал некий Али ибн Иса ибн Махан, несмотря на то что Йахья весьма сильно возражал против этой кандидатуры.

Бармакиды постепенно оттеснялись от реальной власти, хотя и сохраняли статус ближайших помощников халифа. Сам же Харун уже старался опираться на тех мавали, которые полностью зависели от его воли и в решающие моменты жизни халифата не раз доказывали Харуну свою преданность.

29 января 803 года Харун отдал приказ убить Джафара, а Йахью и членов его семьи отправить в тюрьму. Многие восприняли эти действия как внезапную перемену в его характере, но мы видим, что падение Бармакидов готовилось Харуном много лет. Объяснил он свои действия, как часто объяснялись подобные вещи в те времена, желанием возвратиться к истинному исламу.

Средневековые историки, впрочем, не слишком поверили Харуну, утверждая, что Бармакиды были весьма благочестивы, сооружали во множестве общественные здания, улучшали оросительную систему, ремонтировали колодцы и были справедливы при решении различных споров. Аль-Масуди даже написал, что «процветание империи уменьшилось после падения Бармакидов, и все убедились, насколько несовершенными были действия и решения Харуна аль-Рашида и дурным – его правление». Возможно, он был прав, так как решения последнего периода царствования аль-Рашида во многом способствовали усилению гражданской войны и последующему распаду империи. Харун, например, несмотря на множество донесений о плохом правлении наместника Али ибн Исы, отказывался снимать его с поста, продолжая принимать от того ценные подарки. Это, в итоге, привело к восстанию в Хорасане, которое в 806 году чуть не разрушило халифат, и только после этого Харун снял наместника. Решение было запоздалым: Хорасан уже фактически перестал подчиняться Багдаду. Харун лично, в сопровождении двоих сыновей, аль-Мамуна и Салиха, и с большой армией отправился туда наводить порядок, но заболел и был вынужден остановиться в Тусе. В Исфахани же в это время, в тылу его армии, вспыхнуло восстание хуррамитов – секты, сочетающей шиитские воззрения с зороастризмом. В 809 году Харун аль-Рашид умер, так и не сумев ликвидировать смуту.

Религия и культура

Харун аль-Рашид неоднократно подчеркивал религиозный характер своей власти. Он сам регулярно совершал хадж и жестоко наказывал еретиков. Даже всеобщая амнистия, объявленная им при вступлении на трон, не коснулась тех, кто «извращает веру».

Но, что интересно, при всех религиозных преследованиях Харун поощрял бармакидских министров, которые покровительствовали деятельности переводчиков, открывавших мусульманам индийских, иранских, а позднее и греческих авторов. Он, видимо, не понимал, что подобная литература зачастую уводит людей от ислама, прививая им свободу мышления и демонстрируя людям иные точки зрения. Хотя, возможно, здесь перевешивала любовь к славе, а Харун всегда хотел сделать свою столицу мировым центром культуры.

При Харуне впервые за долгое время стали подвергаться жестокому преследованию иноверцы. В 806 году он отдал приказ разрушить все церкви вдоль византийской границы, а через год возобновил старинные ограничения для немусульман. Отныне те должны были вместо поясов носить веревки, на голове стеганые шапки и даже туфли не такие, как у мусульман. Также им запрещалось ездить на лошадях, и они могли пользоваться только ослами, причем вместо кисточек на седельных луках они должны были использовать деревянные шишечки.

Еще один интересный нюанс: Харун был первым халифом, который не сам писал свои пятничные проповеди. В мечети по пятницам он читал тексты, которые за него писали его секретари. Объясняется ли это желанием сделать свои выступления более красноречивыми или небрежением к богослужению – сказать сложно. Впрочем, современники вспоминают Харуна как человека, твердо исполнявшего все заповеди. Однако аскетизм ему явно не был присущ: например, на свою свадьбу халиф потратил из казны 50 миллионов дирхемов. Его двор вообще был средоточием роскоши, которая вошла в легенды. Понятно, что подобный роскошный образ жизни требовал четкой организации сбора налогов, чем халиф занимался лично и в 800 году даже специально приехал из своей резиденции в Багдад взыскивать недоимки. Недоимщиков били и отправляли в тюрьму. У жителей Багдада вообще остались не слишком хорошие воспоминания о Харуне. Как, впрочем, еще и у многих его современников. В 796 году, например, когда Харун находился в Хире, жители соседней Куфы даже попытались убить его.

Помимо бурного развития культуры в годы правления Харуна очень сильно развивалась и торговля, а мусульманские купцы были известны от Китая до Восточной Африки. Именно к этой известности относят многие историки и легенду об обмене подарками между Харуном и Карлом Великим и предоставление последнему особых прав в Иерусалиме. Никаких упоминаний этих прав и подарков в арабских источниках нет, так что, скорее всего, это просто легенды, придуманные франками, или, как говорят сегодня, пиар.

Но, несомненно, главной политической ошибкой Харуна стало разделение власти между своими наследниками, сыновьями от разных жен – аль-Мамуном и аль-Амином. После смерти Харуна это привело к кровопролитной гражданской войне, а халифат перестал быть единым государством, расколовшись на множество мелких провинций, где власть «повелителя правоверных» признавали лишь номинально.

Идеальный правитель – это миф?

Харун вошел в историю как идеальный правитель. Увы, мы часто сталкиваемся с тем, что народная память, создавая легенду, мало обращает внимания на факты и подлинные события. То же произошло и с Харуном.

Цельная личность, предстающая перед нами в сказках, имеет мало общего с реальным образом шестого аббасидского халифа. В легендах нет ни слова ни о восхождении Харуна на трон, ни о том, что к фактической власти он долгое время не имел практически никакого отношения, ни о многочисленных восстаниях, которые расшатали устои мусульманской государственности, ни даже об успешных военных походах, которые он весьма любил.

Не упоминается и то, что сначала халиф отдал свою власть Бармакидам, а потом коварно и жестоко расправился с ними. Легенды, кстати, хвалят Бармакидов, осторожно обходя бесславный и для них, и для халифа конец. С полным пониманием, впрочем, относясь к капризам и деспотизму халифа – в Средние века такое поведение было нормой.

Многие легенды описывают личную заинтересованность Харуна в судьбе отдельного простого человека, его участие в делах багдадских купцов, ремесленников, поэтов и музыкантов, забывая о том, что в Багдаде халиф мало того что практически не жил, так еще и питал к нему неприязнь.

Вряд ли такой любитель роскоши, каким представляют историки халифа, мог бродить, ища развлечений, по ночному Багдаду со своим верным визирем Джафаром и телохранителем-палачом Масруром, переодетым в нищенские лохмотья.

Что интересно, в легендах Джафар выступает как отрицательный персонаж – нелюбимый народом чиновник-функционер и послушный исполнитель воли халифа, а не как одна из влиятельнейших персон в управлении халифатом, которой он, несомненно, являлся.

Что ж, народ мечтал об идеальном – добром и всемогущем – правителе и получил его – хотя бы в качестве персонажа легенд.