Теория учит нас тому, что есть два пути развития — эволюция и революция. Первый постепенен и медленен, второй — это резкий скачок, быстрое изменение. Но каково людям в таких ситуациях? Эволюционируя, человек успевает меняться за меняющейся обстановкой, он успевает подстраивать под окружающее свои мысли и привычки, образ жизни. А что происходит, когда революция с бешеной скоростью сметает все старое на своем пути, не оставляя много времени на раздумья и сомнения?!

Владимир Маяковский жил именно в такое время, когда в воздухе витал дух перемен. Общество было готовой уйти от одного и прийти к другому. Только мало кто осознавал, что именно он хочет увидеть в будущем. Маяковский же не столько понимал, сколько отчаянно верил в наступление светлых дней, «коммунистического далека». Также он понимал, что изменения в обществе есть следствие изменения людей. Каждый должен был сломать себя изнутри, чтобы добиться достойного будущего.

В дореволюционных стихах Маяковский сатирически изобличает общественные пороки, засилье быта и низменность мыслей. Он задыхается среди пустых людей. Лирический герой раннего Маяковского, ничего не боясь, бросает вызов обществу, призывает к переменам. В стихотворении «Надоело», перебрав образы типичных мещанских обывателей, он заключает:

Когда все расселятся в раю и в аду,

Земля итогами подведена будет —

Помните: в 1916 году

Из Петрограда исчезли красивые люди.

Жующая и пьющая «пиджачная куча» пугает поэта, он готов «тысячами поцелуев» покрывать асфальт и омывать его слезами, лишь бы не видеть, как мещанство «заглатывает» общество и перекрывает дорогу переменам. Как сторонник изменений, он говорит читателю: не надо так существовать! Надо жить и дышать полной грудью, в мире же столько всего интересного и стоящего!

Революция 1917 года принесла Маяковскому новые надежды. Но он понимал, что свершение переворота — это не конец, а начало, что самая сложная работа впереди. Поэтому он стихотворно прославлял революцию и ее итоги. Поэт призывал не останавливаться, а продолжать движение вперед.

В 1918 году появляется «Ода революции». Здесь революция выступает как вдохновительница, как роковая женщина, воодушевляющая на подвиги. Она многолика и разнообразна:

О, звериная!

О, детская!

О, копеечная!

О, великая!

Каким названьем тебя еще звали?

Революция — защитница «человеческого труда», она на стороне народа, и если ты вместе с ней — ты живешь, а не существуешь. Стихотворение пропитано энергией перемен, открывающей новые страницы истории:

Твоих шестидюймовок тупорылые боровы

Взрывают тысячелетия Кремля.

Между тем, Маяковский рассматривает революцию со всех сторон, ведь для кого-то она — смысл жизни, а кому-то мешает спать ночами и спокойно ходить по улицам:

Тебе обывательское

О, будь ты проклята трижды! —

О, четырежды славься, благословенная!

И еще одно стихотворение, посвященное этой теме, я хочу отметить особо. Когда мы читаем о революции в учебниках по истории — мы видим только внешнюю сторону событий: драки, столкновения, лозунги и торжественные речи… Но все это ничто без особого настроя, без энергии сотен людей, объединенных одной целью. Революция происходит на улицах и площадях, но еще большая революция происходит в душах и сердцах. Этой важной эмоциональной составляющей и посвящено стихотворение «Приказ по армии искусства»:

Товарищи!

На баррикады! —

Баррикады сердец и душ.

Движущая сила революции — народ. Но народ надо вдохновлять и воодушевлять, а это дело тружеников искусства — музыкантов, поэтов, художников:

Это мало — построить парами,

Распушить по штанине канты.

Все совдепы не сдвинут армий,

Если марш не дадут музыканты.

Получается, что революция — тоже искусство, требующее вдохновения, настроя, и, конечно же, немалого труда. Тем тяжелее бремя ответственности на плечах людей искусства, ведь от них зависит исход битвы за светлое будущее. Причем революция должна стать для них не просто единичным проявлением способностей, а образом мыслей, второй сущностью:

Довольно грошовых истин.

Из сердца старое вытри.

Улицы — наши кисти.

Площади — наши палитры.

Маяковский собственным примером показывал «нужное» отношение к революции. Возможно, неслучайно он родился в то время, потому что насыщенное начало 20 века дало толчок для его огромного таланта. Ветер перемен кружит голову, заставляет проживать каждую минуту жизни, как последнюю, вынуждает творить и создавать, отбрасывая лень и усталость.

Хотя, возможно, Маяковский выдавал желаемое за действительное, превознося революцию и поднимая ее слишком высоко, незаслуженно высоко. Но этим поэт и вошел в историю: своей увлеченностью, силой воли, магнетизмом, будоражащей энергией стихов. Именно усилиями таких людей и происходят настоящие революции — революции в обществе и в сознании.

В автобиографии «Я сам» под заголовком «Октябрь» Маяковский пишет: «Принимать или не принимать? Такого вопроса для меня не было. Моя революция». Революция для Маяковского - это крушение старого мира, которое ожидалось во всем дооктябрьском творчестве, поэтому с ним связано ощущение грани, перелома во всем, в том числе и творчестве. Поэт видит двоякое отношение к революции- «Обывательское: - «О, будь ты трижды проклята!», «И мое, поэтово: - «О четырежда славься, благословенная!», но он спорит с обывателем и в конце стихотворения «Ода революции» поет славу ей. Примечательно и то, что пишет о революции Маяковский оду, которая изначально предполагает прославление, причем прославление общенациональной величины. Воскрешение этого жанра, ассоциирующегося с монументальным и грандиозным классицизмом, особое понимание времени Маяковского. При революции время идет очень быстро («Наш бог бег»), все постоянно находится в движении, с чем связана тема движения потока и потопа.

Потоп - это полная гибель старого мира, но это - гибель во имя рождения, и поэтому революция - это и молодость нового мира, дара строящегося.

Время меняет все вокруг и ставит вопрос: «Что делать поэту после революции?» И рождается новое понимание поэта.

Маяковский решительно перечеркивает старую культуру: «В «Полное собрание сочинений», как в норки, классики забились». Но жалости нет!

«...Футуристы прошлое разгромили, пустив по ветру культуришки конфетти», но «мы смерть зовем рожденья во имя», и революция позволяет «расправить спину искусства», создать новое искусство. Роль армии искусства в революции - сражаться наравне со всеми и вести народ за собой. Нет смысла в домашнем искусстве, и Маяковский провозглашает: «На улицы, футуристы, барабанщики и поэты!»

Поэт обязан в сером хламе мира лить свое солнце стихов. При революции искусство приобретает огромный размах: «Улицы - наши кисти, площади - наши палитры».

Маяковский впервые провозглашает то, что поэзия - это работа. «Кто выше - поэт или техник, который ведет людей к общественной выгоде? - Оба». «Мы равные. Товарищи в рабочей массе. Пролетарии тела и духа». Поэт и рабочий должны быть вместе. Поэзия становится «сложнейшим, но производством».

После революции поэт наконец сливается со своим народом. Слова «мы», «наш» появляются в первом же стихотворении о революции- «Наш марш». Народ, все 150 ООО ООО - имя автора стихов, народ же становится и новым героем поэзии Маяковского: «В бою славлю миллионы, вижу миллионы, миллионы пою». Резко меняется и понимание Бога. Народ - это миллионы безбожников, язычников и атеистов, и поэтому время призывает нового бога: «Выдь не из звездного нежного ложа, боже железный, огненный боже, боже не

Марсов, Нептунов и Вег, боже из мяса - бог-человек!» Новый бог людей, новый советский человек - Всехсветный Иван.

Революция не только изменяет представления о поэте, она рождает новое, непохожее искусство. «Дайте новые формы, дайте новое «искусство»- вот требование времени. Переиначиваются все поэтические атрибуты: «В новом свете раскроются поэтом опоганенные окаянные розы и грезы, - розы столиц в лепестках площадей».

Революция дает искусству новые жанры - марш, оду, приказ, возобновляется героический жанр (150 ООО ООО). Так как поэт сливается со своим народом, Маяковский-лирик и Маяковский-эпик после революции - одно лицо.

Революция врывается в стихи звучанием. Отсюда- новое построение поэзии: грохот, гром, нагромождение, звуков. «Есть еще хорошие буквы: Эр, Ша, Ща». Возрастает роль аллитерации, к примеру: «Жаром, жженьем, железом, светом, жарь, жги, режь, рушь!» В стихотворении «Наш марш» слова сближаются не только по смыслу, но и по звуку: «бог - бег, топот - потоп, бой - бей». В ритм стиха врывается барабанный бой: «Наш бог бег, сердце наш барабан».

Мосты к отступлению сожжены, дорога одна - в будущее. Будущее - судья революции - подтверждает эту право ту.

Владимир Владимирович Маяковский так начал автобиографическое повествование «Я сам »: «Я — поэт. Этим и интересен. Об этом и пишу». Его поэтическое слово всегда было ориентировано на творческий эксперимент, на новаторство, на устремленность к будущему миру и будущему искусству. Он всегда хотел быть услышанным, поэтому приходилось сильно форсировать голос, как бы кричать во всю глотку; в этом смысле название незавершенной поэмы «Во весь голос » может характеризовать все творчество Маяковского.

Устремленность к будущему выразилась в самом начале пути: в 1912 году он вместе с поэтами Д. Бурлюком, В. Хлебниковым и А. Крученых подписывает манифест «Пощечина общественному мнению». Футуристическое мироощущение осталось у него на всю жизнь: это и обоготворение будущего, его безмерная идеализация и представление о том, что оно намного ценнее настоящего и прошлого; это и «устремленность к крайнему, предельному», как характеризовал такое мироощущение Н. Бердяев; это радикальное отрицание современных жизненных устоев, которые мыслятся как буржуазные, эпатаж как важнейшая цель поэтического слова. Программные произведения этого периода творчества Маяковского — трагедия двадцатилетнего поэта «Владимир Маяковский », поставленная в Петербурге и провалившаяся, стихотворение «А вы могли бы? » и поэма «Облако в штанах » (1915). Ее лейтмотивом оказывается слово «долой», выражающее органичную для личности поэта черту: крайнюю революционность и потребность коренного переустройства миропорядка в целом — черту, которая привела Маяковского к футуризму в поэзии и к большевикам в политике. В этом же году создается поэма «Флейта-позвоночник ». Ее сюжетом стало начало драматических и даже трагических отношений с женщиной, прошедшей через всю жизнь Маяковского и сыгравшей в ней очень неоднозначную роль, — Лилией Брик.

После революции Маяковский ощущает себя ее поэтом, принимает ее полностью и бескомпромиссно. Задача искусства — в служении ей, в принесении практической пользы. Практицизм и даже утилитаризм поэтического слова — одна из основополагающих аксиом футуризма, а затем и ЛЕФа, литературной группировки, принявшей к практической разработке все основополагающие футуристические идеи. Именно с утилитарным отношением к поэзии связана агитационная работа Маяковского в РОСТА, выпускавшем «Окна сатиры» — злободневные листовки-плакаты с рифмованными строчками к ним. Основные принципы футуристической эстетики отразились в послереволюционных программных стихотворениях поэта: «Наш марш » (1917), «Левый марш » и «Приказ по армии искусств » (1918). Диссонансом к поэтически-утилитарным стихам звучит тема любви — поэмы «Люблю » (1922); «Про это » (1923), хотя и здесь проявляются характерный для мироощущения лирического героя гигантизм и чрезмерная гиперболизация, стремление предъявить себе и объекту своей любви исключительные и невыполнимые требования.

Во второй половине 20-х годов Маяковский все более ощущает себя официальным поэтом, полпредом не только российской поэзии, но и советского государства — и дома, и за рубежом. Своеобразным лирическим сюжетом его поэзии оказывается ситуация выезда за рубеж и столкновение с представителями чуждого, буржуазного, мира («Стихи о советском паспорте », 1929; цикл «Стихи об Америке », 1925). Своего рода девизом «полпреда стиха» можно считать его строки: «У советских / собственная гордость: / на буржуев / смотрим свысока».

В то же время во второй половине 20-х годов в творчестве Маяковского начинает звучать нота разочарования в революционных идеалах, вернее, в том, какое реальное воплощение нашли они в советской действительности. Это несколько изменяет проблематику его лирики. Увеличивается объем сатиры, изменяется ее объект: это уже не контрреволюция, а собственная, доморощенная, партийная бюрократия, «мурло мещанина», вылезающее из-за спины РСФСР. Ряды этой бюрократии пополняют люди, прошедшие гражданскую войну, испытанные в боях, надежные партийцы, не нашедшие в себе сил противостоять соблазнам номенклатурной жизни, прелестям НЭПа, пережившие так называемое перерождение. Подобные мотивы слышны не только в лирике, но и в драматургии (комедии «Клоп », 1928, и «Баня », 1929). В качестве идеала выдвигается уже не прекрасное социалистическое будущее, а революционное прошлое, цели и смысл которого искажены настоящим. Именно таким пониманием прошлого характеризуются поэма «Владимир Ильич Ленин » (1924) и октябрьская поэма «Хорошо » (1927), написанная к десятилетию революции и обращенная к идеалам Октября.

Итак, мы рассмотрели творчество Маяковского кратко. Не стало поэта 14 апреля 1930 года. Причиной его трагической гибели, самоубийства, явился, вероятно, целый комплекс неразрешимых противоречий как творческого, так и глубоко личного плана.

Революции - Февральскую, а затем и Октябрьскую, Маяковский встретил восторженно. Теперь, казалось, открывается возможность устроить мир по законам социальной справедливости, где человек сможет обрести неведомое ему ранее чувство
собственного достоинства.
В то время как многие выдающиеся деятели русской культуры не приняли революцию, футуристы, назвавшись комфутами («коммунистическими футуристами») предъявили свои претензии представлять государственное искусство. В его поэзию все решительнее врывается «грубая» действительность. Более того, бытовая и политическая конкретика и высокая патетика могут сливаться в его произведениях, а не противостоять друг другу. При этом стих оказывается лишен как приземленнос-ти, так и воспаренности. Поэзия становится оружием, задачи жизнестроения оказываются для нее важнейшими. Поэт настаивает на «производственном отношении к искусству» и упорно старается подтвердить это своим творчеством.
Маяковский жил в сложную переломную эпоху, которая выдвинула перед ним целый ряд новых требований и целей. Октябрьская революция поставила перед советской литературой задачу создания нового социалистического искусства. Идей-нонравственную платформу футуристов Маяковский выразил в двух «Приказах» по «армии искусства». «Довольно грошовых истин. / Из сердца старые вытри. / Улицы - паши кисти. / Площади - наши палитры». В русской поэзии существует прекрасная традиция: каждый поэт не мог не задумываться о назначении творчества, о своем месте в жизни современного ему общества, о роли поэзии в жизни людей. «Светить всегда, светить везде», - так определял задачу поэзии В. Маяковский.
В стихотворении «Приказ по армии искусств» Маяковский обращается к современным писателям и поэтам с призывом: «Товарищи! Дайте новое искусство - такое, чтобы выволочь республику из грязи». По убеждению Маяковского, искусство должно войти в жизнь, поэт - стать таким же необходимым и полезным людям, как солнце. Об этом он пишет в стихотворении «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче». Солнце приходит в гости к поэту-труженику, поэту-агитатору, заваленному работой. Эта нереальная фантастическая история теряет мистическую многозначительность благодаря мягкому юмору, введению в повествование забавных бытовых деталей. Но в ироническом авторском повествовании незаметно появляются серьезные ноты, которые затем возвышаются до патетики.
Маяковский искренне верил в идею революции, в прекрасное светлое будущее, в неизбежность перемен, которые должны привести людей к счастливой жизни. Владимир Владимирович первый, используя свой необыкновенный талант, соединил политику и лирику. В ранних стихах внимательный читатель увидит не только фамильярные, насмешливые, пренебрежительные интонации, но и поймет, что за внешним шумом стоит ранимая, одинокая душа. Чувствуется, что поэт только хочет казаться грозным, дерзким, уверенным в себе, но на самом деле он одинок, и душа его жаждет любви и понимания. Стихотворение 1914 года «Послушайте!» - это крик поэта. Лирический герой отчаянно пытается обратить внимание людей на волнующую его проблему. Поэт говорит о том, что нельзя мириться с безразличием, одиночеством.
Маяковский подчеркивал ответственность поэта перед обществом, он ощущал себя выразителем чувств и мыслей улицы, поэтому его поэзия отличается высокой идейностью и народностью. Маяковский никогда не обожествлял поэзию, не накидывал на нее флер таинственности и загадочности. Напротив, «труд мой любому ГРУДУ родствен», - утверждал поэт. Но вместе с тем он вовсе не склонен был пре-меньшать значение и результаты этого труда. Только упорный вдохновенный труд [ает поэту право стать «водителем» народа, а не его «слугой». Поэт - это активный троитель новой жизни. Маяковский считает поэзию мощным оружием борьбы с ем, что мешает людям нормально жить. Он вновь и вновь возвращается к мысли о ом, что «чистого», нейтрального искусства нет. Каждый, кто служит ему, по мне-ию Маяковского, должен четко определить свои идейные позиции, найти свое есто в строительстве новой жизни.
В неоконченной поэме «Во весь голос» Маяковский подводит итог своей 20-гтней поэтической деятельности. По форме это произведение представляет со-эй острый полемический разговор поэта социалистической эпохи с потомками, ^есь Маяковский обращается к тем, кто будет жить в «коммунистическом дале-)», разговаривает с ними, «как живой с живыми». Он старается осмыслить суть и [ачение своей поэзии, объяснить далеким потомкам, в чем заключается назначе-те поэта советской эпохи. Только тот может быть истинным поэтом, кто весь свой л ант щедро отдает трудовому народу. Бескорыстное служение людям, равноду-1е к почестям и славе - вот отличительные черты Маяковского-поэта.
Несмотря на такое отношение к идеям революции, в разгуле стихии, террора у не находилось места среди устроителей новой жизни, пока Маяковский не стал грудничать с «Окнами сатиры» РОСТА. Работа там увлечет Маяковского. Он пре-атит ее в индустрию плакатного искусства. Из вороха газетных сообщений выби-1ись самые злободневные, на эти темы делались рисунки и подписи к ним. Маяковский предлагал тексты для плакатов, а также нередко рисовал сам. Тексты Майского нередко являются стилизацией народной песни, частушки, балаганного ыва, они демократичны и рассчитаны на восприятие человека улицы. Изначально слитность поэзии Маяковского с темой революции многократно отмечалась, без внимания оставлена была иная неразрывность мотивов в его творчестве: олюция и гибель поэта.

Едва ли среди подлинных художников слова мы найдем писателя или поэта, который бы так решительно и безоговорочно принял революцию, как Маяковский. Все представители русской творческой интеллигенции конца XIX - начала XX века так или иначе ожидали революцию и связывали с ней свои надежды. Но далеко не все понимали, насколько разрушительным будет вихрь, который сметет все старое и отжившее. Мало кто осознавал масштабы массового террора, который неизбежно сопутствует завоеваниям революции, - ведь в первую очередь от него пострадала интеллигенция, рассуждавшая о необходимости “очистительной жертвы” во имя свободы.

Маяковский никогда не обманывался, представляя себе грядущую мировую революцию, и с самого начала был готов заплатить любую цену за “светлое будущее”. Он так ненавидел старый уклад жизни, что его творчество буквально пропитано этой ненавистью, желанием разрушить старое “до основания”. Сломать, растоптать нужно было все, чтобы не оставалось никаких нитей, связывавших его со старым. Пафос разрушения был направлен в его поэзии на культуру и ее ценности, традиции, язык.

Маяковский безжалостно ломает все привычные представления о жизни, любви, красоте. Он борется с ходульным восприятием искусства, выступая как полноправный хозяин, который смело наводит порядок в своем мире, не заботясь ни о чьем мнении, никому не давая права голоса.

О, если б был я

как солнце!

Очень мне надо

сиянием моим поить

земли отощавшее лонце!

В своих стихах Маяковский уже совершил революцию, последовательно и вместе с тем страстно отрекаясь от “старого мира” во имя новизны, нарушая языковые нормы русского языка, изобретая новые слова.

С отвращением смотрит он на предреволюционную российскую действительность:

Мокрая, словно ее облизали,

Прокисший воздух плесенью веет.

нельзя ли

чего поновее?

“Издинамитить старое” - вот установка Маяковского в поэзии и в жизни. Но разрушительная сила этого динамита ему понадобится и при созидании новой жизни. Для него созидание - то же, что и разрушение, ибо в глазах поэта процесс строительства никак не мог быть “мирным”, это всегда война - с косной материей, уснувшей природой, человеческой инерцией. Не случайно его стихи изобилуют словами, заимствованными из военной лексики: “борьба”, “армия”, “таран”, “оружие”. Слишком жесток у поэта его новый мир! В нем правят бездушные машины, дым фабрик заменяет там “дым кадильный”; копоть автомобилей желаннее, чем зеленые листья, “чернила нефти” нужнее журчащих ручьев. Где уж тут пробиться солнечному лучу! Для строительства такого города будущего нужно обуздать природную стихию, поработить ее. Пусть в нем трудятся миллионы машин, а если для этого потребуются человеческие жизни, то их не жалко отдать: “Ваше слово, товарищ маузер!”; “Мы смерть зовем рожденья во имя. / Во имя бега, / паренья / реянья!” Слово “строить” в поэзии Маяковского становится синонимом слов “рушить”, “громить”, “ломать”.

Маяковский ненавидит и презирает бездействие, пассивность. “Рваться в завтра, вперед!” - вот его лозунг. Революция олицетворяет для поэта движение, активность:

Наш бог бег,

Сердце наш барабан.

“Запутавшемуся миру на выручку” нужно мчаться, “обгоняя погони пуль”, главное - не задерживаться, не оглядываться, не останавливаться ни перед чем...

Маяковский, как и все атеисты, жаждал искоренить внешнее зло внешними же средствами. Он думал, что революцию можно осуществить чисто механически, главное - это запустить на всю катушку ее чудовищную Машину. Задача казалась ему простой: есть враг, носитель зла - буржуй, есть цель - уничтожить врага, есть средства - пули и штыки.

Но революция отгремела, старый мир был разрушен, а в

обществе вновь воцарились все те же продажность, взяточничество, бюрократизм. Оказалось, что революция, какой бы разрушительной она не была, не способна убить зло, которое живет не во внешней действительности, но внутри, в сердце человека. Маяковский не вынес разочарования и ушел из жизни. Последней жертвой разрушительного пафоса, который он воспевал в своих стихах, стал он сам.