Министерство сельского хозяйства Российской Федерации

Башкирский Государственный Аграрный Университет

Факультет : Биолого-технологический

Направление : Зоотехния (магистратура)

Форма обучения : очная

НИГАМАТЯНОВ РУШАТ РИНАТОВИЧ

Реферат по истории и философии науки на тему:

«Научная теория как вид знания »

«К защите допускаю»

Преподаватель: Рахматуллин Р.Ю.

2010 г

Оценка при защите:

_________________

_________________

«__»_________ 2010 г.

Введение……………………………………………………………………..3

1 Научная теория…………………………………………………………....4

2 Теория как форма научного знания…………………………………...…4

3 Структура научной теории……………………………………………….5

4 Методы научного познания…………………………………………..…10

Заключение…………………………………………………………………17

Библиографический список…………………………………………….…20

ВВЕДЕНИЕ

Наука является одной из определяющих особенностей современной культуры и, возможно, самым динамичным ее компонентом. Сегодня невозможно обсуждать философские, социальные, культурные, антропологические проблемы, не принимая во внимание развитие научной мысли. Ни одна из крупнейших философских концепций XX в. не могла обойти феномена науки, не выразить своего отношения к науке в целом и к тем мировоззренческим проблемам, которые она ставит. Что такое научное знание? Какова его структура? Можно ли научным способом ответить на принципиальные вопросы мировоззрения: как возникла Вселенная, как появилась жизнь, как произошел человек, какое место занимает феномен человека во всеобщей космической эволюции?

Сегодня эти вопросы стоят в новой и весьма актуальной форме. Это связано прежде всего с той ситуацией, в которой оказалась современная цивилизация. С одной стороны, выявились невиданные перспективы науки и основанной на ней техники. Современное общество вступает в информационную стадию развития, рационализация всей социальной жизни становится не только возможной, но и жизненно необходимой. С другой стороны, обнаружились пределы развития цивилизации односторонне технологического типа: и в связи с глобальным экологическим кризисом, и как следствие выявившейся невозможности тотального управления социальными процессами.

1 Научная теория

Понимание науки как одной из форм общественного сознания и сферы культуры, дающей достоверные знания о действительности, не является окончательным и завершенным. Остается нераскрытым вопрос о формах проявления научных знаний. Ученые считают, что основной формой научного знания являются научные теории.

2 Теория как форма научного знания

Теория выступает как наиболее сложная и развитая форма научного знания. Генетически ей предшествуют другие формы, такие, как программы, типологии, классификации, составляющие базу для ее формирования. Поэтому теории возникают на базе таких программ или парадигм (совокупности предпосылок, определяющих конкретное научное исследование и признанных на данном этапе развития науки).

В рамках этих парадигм формулируются самые общие базисные положения, используемые в теории, задаются идеалы научного объяснения и организации научного знания, его оценки. Общность этих базисных положений определяется философскими принципами, лежащими в основе научных программ.

Эти программы, в свою очередь, функционируют в рамках всего культурно-исторического целого, так как от типа культуры (культура в данном случае понимается как культура определенного народа; или группы родственных народов в определенный период времени) зависит, какие проблемы находятся в центре внимания общества, предпочтительный способ решения этих проблем позиция общества и политика государства по отношению ученым и их запросам.

Поскольку культура общества не является однородной, рамках одного культурно-исторического целого может быть сформулировано несколько научных программ. В свою очередь, одна научная программа порождает, как правило, несколько научных теорий. Непонимание или недостаточное внимание к проблеме связи науки и культуры в целом приводит к невозможности выявления причин развития науки, смены научных парадигм.

3 Структура научной теории

Теоретическое знание есть результат деятельности не рассудка, а такой конструктивной части сознания как разум. Как справедливо подчеркивает B.C. Швырев, деятельность разума направлена не во вне сознания, не на его контакт с внешним бытием, а внутрь сознания, на имманентное развертывание своего собственного содержания. Сущность деятельности разума может быть определена как свободное когнитивное творчество, самодостаточное в себе и для себя. Наряду с интеллектуальной интуицией основной логической операцией теоретического мышления является идеализация, целью и результатом которой является создание (конструирование) особого типа предметов - так называемых «идеальных объектов». Мир (множество) такого рода объектов и образует собственную онтологическую основу (базис) теоретического научного знания в отличие от эмпирического знания.

Научная теория - это логически организованное множество высказываний о некотором классе идеальных объектов, их свойствах и отношениях. Эта мысль была с свое время подробно и убедительно раскрыта в книге Б.С. Грязнова, Б.С. Дынина, Е.Н. Никитина «Теория и ее объект». Геометрическая точка, линия, плоскость и т. д. - в математике; инерция, абсолютное пространство и время, абсолютно упругая, несжимаемая жидкость, математический маятник, абсолютно черное тело и т. д. - в физике; страты общества, общественно-экономическая формация, цивилизация и др. - в социологии; логическое мышление, логическое доказательство и т. д. - в логике и т. д.

Как создаются идеальные объекты в науке и чем они отличаются от абстрактных эмпирических объектов? Обычно идеализация трактуется только как предельный переход от фиксируемых в опыте свойств эмпирических объектов к крайним логически возможным значениям их интенсивности (0 или 1) (геометрическая точка - нуль - размерность пространственного измерения эмпирических объектов по мере уменьшения их размера, линия - бесконечный непрерывный континуум последовательности (соседства) геометрических точек, абсолютное черное тело - объект, способный полностью (100%) поглощать падающую на него световую энергию и т. д.). Что характерно для таких предельных переходов при создании идеальных объектов? Три существенных момента. Первый: исходным пунктом движения мысли является эмпирический объект, его определенные свойства и отношения. Второй: само мысленное движение заключается в количественном усилении степени интенсивности «наблюдаемого» свойства до максимально возможного предельного значения. Третий, самый главный момент: в результате такого, казалось бы, чисто количественного изменения, мышление создает качественно новый (чисто мысленный) объект, который обладает свойствами, которые уже принципиально не могут быть наблюдаемы (безразмерность точек, абсолютная прямизна и однородность прямой линии, актуально бесконечные множества, капиталистическая или рабовладельческая общественно-экономическая формация в чистом виде, Сознание и Бытие философии и т. д., и т. п.). Известный финский математик Р. Неванлинна, отмечая это обстоятельство, подчеркивал, что идеальные объекты конструируются из эмпирических объектов путем добавления к последним таких новых свойств, которые делают идеальные объекты принципиально ненаблюдаемыми и имманентными элементами сферы мышления.

Наряду с операцией предельного перехода, в науке существует другой способ конструирования идеальных, чисто мысленных объектов - введение их по определению. Этот способ конструирования идеальных объектов получил распространение в основном в математике, частично - в теоретической (математической) физике, да и то на довольно поздних этапах их развития (введение иррациональных и комплексных чисел при решении алгебраических уравнений, разного рода объектов в топологии, функциональном анализе, математической логике, теоретической лингвистике, физике элементарных частиц и т. д.). Особенно интенсивно данный способ введения идеальных объектов и, соответственно, развития теоретического знания стал применяться после принятия научным сообществом неевклидовых геометрий в качестве полноценных математических теорий. Освобожденная от необходимости обоснования эмпирического происхождения своих объектов математика совершила колоссальный рывок в своем развитии за последние сто пятьдесят лет.

Когда современную математику определяют как науку «об абстрактных структурах» (Н. Бурбаки) или «о возможных мирах», то имеют в виду именно то, что ее предметом являются идеализированные объекты, вводимые математическим мышлением по определению.

Говоря о методах теоретического научного познания, необходимо, наряду с идеализацией, иметь в виду также мысленный эксперимент, математическую гипотезу, теоретическое моделирование, аксиоматический и генетическо-конструктивный метод логической организации теоретического знания и построения научных теорий, метод формализации и др.

Для любого теоретического конструкта, начиная от отдельной идеализации («чистой сущности») и кончая конкретной теорией (логически организованной системы «чистых сущностей»), имеется два способа обоснования их объективного характера. А. Эйнштейн назвал их «внешним» и «внутренним» оправданием научной теории. Внешнее оправдание продуктов разума состоит в требовании их практической полезности, в частности, возможности их эмпирического применения. Это, так сказать, прагматическая оценка их ценности и одновременно вместе с тем своеобразное ограничение абсолютной свободы разума. Данное требование особо акцентировано и разработано в философских концепциях эмпиризма и прагматизма. Другим способом оправдания идеальных объектов является их способность быть средством внутреннего совершенствования, логической гармонизации и роста теоретического мира, эффективного решения имеющихся теоретических проблем и постановки новых. Так, введение Л. Больцманом представления об идеальном газе как о хаотически движущейся совокупности независимых атомов, представляющих собой абсолютно упругие шарики, позволило не только достаточно легко объяснить с единых позиций все основные законы феноменологической термодинамики, но и предложить статистическую трактовку ее второго начала- закона непрерывного роста энтропии в замкнутых термодинамических системах. Введение создателем теории множеств Г. Кантором понятия «актуально бесконечных множеств» позволило построить весьма общую математическую теорию, с позиций которой удалось проинтерпретировать основные понятия всех главных разделов математики (арифметики, алгебры, анализа и др.).

Зачем вводятся в науку идеальные объекты? Насколько они необходимы для ее успешного функционирования и развития? Нельзя ли обойтись в науке только эмпирическим знанием, которое более всего и используется непосредственно на практике? В свое времени в весьма четкой форме эти вопросы поставил известный австрийский историк науки и философ Э. Мах. Он считал, что главной целью научных теорий является их способность экономно репрезентировать всю имеющуюся эмпирическую информацию об определенной предметной области. Способ реализации данной цели, согласно Маху, заключается в построении таких логических моделей эмпирии, когда из относительно небольшого числа допущений выводилось бы максимально большое число эмпирически проверяемых следствий. Введение идеальных объектов и является той платой, которую мышлению приходится заплатить за эффективное выполнение указанной выше цели. Как справедливо полагал Мах, это вызвано тем, что в самой объективной действительности никаких формально-логических взаимосвязей между ее законами, свойствами и отношениями не существует. Логические отношения могут иметь место только в сфере сознания, мышления между понятиями и суждениями. Логические модели действительности с необходимостью требуют определенного ее упрощения, схематизации, идеализации, введения целого ряда понятий, которые имеют не объектно-содержательный, а чисто инструментальный характер. Их основное предназначение - способствовать созданию целостных, логических организованных теоретических систем. Главным же достоинством последних по Маху является то, что представленная в них в снятом виде эмпирическая информация защищена от потерь, удобно хранится, транслируется в культуре, является достаточно обозримой и хорошо усваивается в процессе обучения.

Сформулированному Махом инструменталистскому взгляду на природу идеальных объектов и научных теорий противостоит в философии науки эссенциалистская интерпретация. Согласно последней, идеальные объекты и научные теории также описывают мир, но сущностный, тогда как эмпирическое знание имеет дело с миром явлений. Как эссенциалистская, так и инструменталистическая интерпретации теоретического знания имеют достаточное число сторонников и в философии науки, и среди крупных ученых. Поднятая в них проблема онтологического статуса теоретического знания столь же значима, сколь и далека от своего консенсуального решения.

Стена твердая, а если наливать воду в кислоту, произойдет выброс. Все физические законы плотного мира, все научные теории , реализованные в конкретные дела, созданы человеком. Люди сами создали себе мир, в котором живут. На заре... , в любом деле нужна абсолютная, непоколебимая вера, расширение сознания, и огромное терпение. Иисус Христос на собственном примере продемонстрировал возможности человека. Находясь в плотном мире, по своему физическому строению ничем не отличаясь от людей, кроме...

https://www.сайт/religion/13237

И того, что во все эти эпохи существовали одни и те же семейства живых организмов. То есть обнаружение, к примеру , динозавров, существовавших непрерывно с протерозоя до кайнозоя, кайнозойских трилобитов, силурийских мамонтов, рифейских археоптериксов и т. п. Но этого... свои корни и основание в монотеистической религии (Головин, 2001). Однако в действительности эволюционизм может быть признан научной теорией , а современный креационизм – не может, по меньшей мере, по двум причинам. Во-первых, в...

https://www..html

Отвергнута третья гипотеза, а вторая, полуконсервативная получила права гражданства. Этот - повторяю, классический - пример показывает, как при настоящем поиске Истины добросовестно рассматриваются и испытываются различные гипотезы. Настоящий ученый... И если в наше время находятся люди, “ниспровергающие” молекулярную генетику, теорию относительности или другие твердо установленные и проверенные научные теории , то это либо малограмотные невежды, либо откровенные шарлатаны. Напротив, магистральный...

https://www..html

И показывает действительную роль человека в мире. Домарксистская материалистическая философия, не имевшая научной теории общества, созерцательная по существу, объявляла человека частью природы, а природу уподобляла гигантскому механизму, где... использования реактивного принципа движения, следуя которому человек может преодолеть земное притяжение. Современная научно -техническая революция ускоряет превращение человеческой деятельности в космический фактор. Открытия естествознания и техники...

https://www..html

... научную теорию Вселенной. Эта теория была окончательно сформирована в середине двадцатого века. Основой существующей сейчас теории Большого Взрыва стала Теория Относительности Альберта Эйнштейна. Все остальные теории реальности, в принципе, являются только частными случаями этой теории и поэтому, от того, как теория ... фактам и доказательствам, а твёрдо стоять на позициях своей науки. Весьма красочный пример превращения науки в религию... А теперь, давайте посмотрим, на каких таких «китах...

В психологии используются в целом те же формы научного познания , что и в других науках: понятия, суждения, умозаключения, проблемы, гипотезы, теории. Каждая из них представляет собой относительно самостоятельный способ отражения субъектом объекта, способ фиксации знания, сложившийся в ходе развития общечеловеческой духовной деятельности.

Среди всех форм познания самой высшей, наиболее совершенной и сложноустроенной в методологии науки признаётся теория . Действительно, если понятия или умозаключения, проблемы или гипотезы нередко формулируются в одном предложении, то для выражения теории необходима взаимосвязанная, упорядоченная система высказываний. Для изложения и обоснования теорий нередко пишутся целые тома: например, теорию всемирного тяготения Ньютон обосновал в объёмном труде ««Математические начала натуральной философии» (1687), на написание которого он потратил более 20-ти лет; З. Фрейд изложил теорию психоанализа не в одной, а уже во множестве работ, причём на протяжении последних 40 лет жизни он постоянно вносил в неё изменения и уточнения, стараясь приспособить к меняющимся социальным условиям, ассимилировать новые факты из области психотерапии, отразить критику оппонентов.

Однако это не означает, что теории сверхсложны, а потому недоступны пониманию «человека с улицы». Во-первых, любую теорию можно изложить в сжатом, несколько схематизированном варианте, убрав второстепенное, малозначащее, вынеся за скобки обосновывающую аргументацию и подтверждающие факты. Во-вторых, обычные люди (т.е. не являющиеся профессиональными учёными) ещё со школьной скамьи осваивают многие теории вместе с имплицитно присущей им логикой, а потому в зрелом возрасте нередко строят собственные теории, основанные на обобщении и анализе повседневного опыта, отличающиеся от научных степенью сложности, отсутствием математизации и формализации, недостаточной обоснованностью, меньшей системной и логической стройностью, в частности, нечувствительностью к противоречиям. Таким образом, научная теория – это несколько уточнённый и усложнённый вариант повседневных теорий.

Теории выступают методологическим единицами, своего рода «клеточками», научного знания: в них представлены все уровни научного познания вместе с методологическими процедурами по получению и обоснованию знания. Научная теория включает, объединяет в себе все другие формы научного познания: её основной «строительный материал» -- понятия, они связываются между собой суждениями, из них по правилам логики делаются умозаключения; в основе любой теории лежит одна или несколько гипотез (идей), которые являются ответом на значимую проблему (или комплекс проблем). Если бы конкретная наука состояла только из одной теории, то она, тем не менее, обладала бы всеми основными свойствами науки. Например, геометрия долгие века отождествлялась с теорией Евклида и считалась при этом «образцовой» наукой в смысле точности и строгости. Одним словом, теория – это наука в миниатюре. Поэтому если мы поймём, как устроена теория, какие функции она выполняет, то мы постигнем внутреннее устройство и «механизмы работы» научного знания в целом.

В методологии науки термин «теория» (от греч. theoria - рассмотрение, исследование) понимается в двух основных смыслах: широком и узком. В широком значении теория – это комплекс взглядов (идей, представлений), направленных на истолкование какого-либо явления (или группы сходных явлений). В этом смысле практически каждый человек имеет собственные теории, многие из которых относятся к сфере житейской психологии. С их помощью человек может упорядочивать свои представления о добре, справедливости, взаимоотношениях полов, любви, смысле жизни, посмертном существовании и т.п. В узком, специальном значении под теорией понимается высшая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определённой области действительности . Для научной теории характерны системная стройность, логическая зависимость одних её элементов от других, выводимость её содержания по определённым логико-методологическим правилам из некоторой совокупности утверждений и понятий, образующих исходный базис теории.

В процессе развития знания возникновению теорий предшествует стадия накопления, обобщения и классификации опытных данных. Например, до появления теории всемирного тяготения уже было собрано множество сведений как в астрономии (начиная от отдельных астрономических наблюдений и заканчивая законами Кеплера, которые представляют собой эмпирические обобщения наблюдаемого движения планет), так и в области механики (наибольшее значение для Ньютона имели опыты Галилея по изучению свободного падения тел); в биологии эволюционным теория Ламарка и Дарвина предшествовали обширные классификации организмов. Появление теории напоминает инсайт, в ходе которого в голове теоретика массив сведений вдруг ясно упорядочивается благодаря внезапно возникшей эвристичной идее. Однако это не совсем так: одно дело – новаторская гипотеза, и совсем другое – её обоснование и развитие. Только после завершения второго процесса можно говорить о появлении теории. Причём, как показывает история науки, развитие теории, связанное с её модификациями, уточнениями, экстраполяцией на новые области, может длиться десятки и даже сотни лет.

По вопросу о структуре теорий существует несколько позиций. Отметим наиболее влиятельные из них.

Согласно В.С. Швырёву, научная теория включает в себя следующие основные компоненты:

1) исходную эмпирическую основу , которая включает множество зафиксированных в данной области знания фактов, достигнутых в ходе экспериментов и требующих теоретического объяснения;

2) исходную теоретическую основу -- множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в совокупности описывающих идеализированный объект теории;

3) логику теории – множество допустимых в рамках теории правил логического вывода и доказательства;

4) совокупность выведенных в теории утверждений с их доказательствами, составляющую основной массив теоретического знания.

Центральную роль в формировании теории, по мнению Швырёва, играет лежащий в её основе идеализированный объект – теоретическая модель существенных связей реальности, представленных с помощью определённых гипотетических допущений и идеализаций. В классической механике таким объектом выступает система материальных точек, в молекулярно-кинетической теории – множество замкнутых в определённом объёме хаотически соударяющихся молекул, представляемых в виде абсолютно упругих материальных точек.

Нетрудно продемонстрировать наличие указанных компонентов в развитых субъектоцентричных психологических теориях личности. В психоанализе роль эмпирического базиса выполняют психоаналитические факты (данные клинических наблюдений, описания сновидений, ошибочных действий и др.), теоретическая основа складывается из постулатов метапсихологии и клинической теории, используемую логику можно охарактеризовать как «диалектическую» или как логику «естественного языка», в качестве идеализированного объекта выступает «многоаспектная» модель психики (топологическая, энергетическая, экономическая). Отсюда ясно, что психоаналитическая теория сложнее любой физической теории, поскольку включает в себя больше базовых теоретических постулатов, оперирует сразу несколькими идеализированными моделями, использует более «тонкие» логические средства. Согласование этих компонентов, устранение противоречий между ними представляет важную эпистемологическую задачу, которая пока далека от разрешения.

Иной подход к экспликации структуры теории предлагают М.С. Бургин и В.И. Кузнецов, выделяя в ней четыре подсистемы: логико-лингвистическую (языковые и логические средства), модельно-репрезентативную (модели и образы, описывающие объект), прагматико-процедурную (методы познания и преобразования объекта) и проблемно-эвристическую (описание сущности и путей решения проблем). Выделение этих подсистем, как подчёркивают авторы, имеет определённые онтологические основания. «Логико-лингвистическая подсистема соответствует существующей упорядоченности реального мира или некоторой его части, наличию тех или иных закономерностей. Прагматико-процедурная подсистема выражает динамический характер реального мира и наличие взаимодействия с ним познающего субъекта. Проблемно-эвристическая подсистема появляется в силу сложности познаваемой реальности, что приводит к возникновению различных противоречий, проблем и необходимости их решения. И, наконец, модельно-репрезентативная подсистема отражает в первую очередь единство мышления и бытия применительно к процессу научного познания».

Заслуживает внимания сравнение теории с организмом, которое производят вышеупомянутые исследователи. Как и живое существо, теории рождаются, развиваются, достигая зрелости, а затем стареют и нередко умирают, как это произошло с теориями теплорода и эфира в 19-м столетии. Как и в живом теле, подсистемы теории тесно взаимосвязаны, находятся в согласованном взаимодействии.

Несколько иначе вопрос о строении научного знания решает В.С. Степин. Исходя из того, что методологической единицей анализа знания должна служить не теория, а научная дисциплина, он в структуре последней выделяет три уровня: эмпирический, теоретический и философский, каждый из которых имеет сложную организацию.

Эмпирический уровень включает, во-первых, непосредственные наблюдения и эксперименты, результатом которых являются данные наблюдения; во-вторых, познавательные процедуры, посредством которых осуществляется переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям и фактам. Данные наблюдения фиксируются в протоколах наблюдения, в которых указывается, кто наблюдал, время наблюдения, описываются приборы, если они применялись. Если, например, проводился социологический опрос, то в роли протокола наблюдения выступает анкета с ответом опрашиваемого. Для психолога – это также опросники, рисунки (например, в проективных рисуночных тестах), магнитофонные записи бесед и т.п. Переход от данных наблюдения к эмпирическим зависимостям (обобщениям) и научным фактам предполагает элиминацию из наблюдений содержащихся в них субъективных моментов (связанных с возможными ошибками наблюдателя, случайными помехами, искажающими протеание изучаемых явлений, ошибками приборов) с целью получения достоверного интерсубъективного знания о явлениях. Такой переход предполагает рациональную обработку данных наблюдения, поиск в них устойчивого инвариантного содержания, сравнения между собой множества наблюдений. Например, историк, устанавливающий хронологию событий прошлого, всегда стремится выявить и сопоставить множество независимых исторических свидетельств, выступающих для него в функции данных наблюдения. Затем выявленное в наблюдениях инвариантное содержание истолковывается (интерпретируется), при этом используются известные теоретические знания. Таким образом, эмпирические факты , составляющие основной массив соответствующего уровня научного знания, конституируются в результате интерпретации данных наблюдения в свете определённой теории .

Теоретический уровень образуется также двумя подуровнями. Первый составляют частные теоретические модели и законы, которые выступают в качестве теорий, относящихся к достаточно ограниченной области явлений. Второй – составляют развитые научные теории, включающие частные теоретические законы в качестве следствий, выводимых из фундаментальных законов теории. Примерами знаний первого подуровня могут служить теоретические модели и законы, характеризующие отдельные виды механического движения: модель и закон колебания маятника (законы Гюйгенса), движения планет вокруг Солнца (законы Кеплера), свободного падения тел (законы Галилея) и др. В ньютоновской механике, выступающей типичным примером развитой теории, эти частные законы, с одной стороны, обобщаются и, с другой стороны, выводятся в качестве следствий.

Своеобразной клеточкой организации теоретических знаний на каждом из его подуровней является двухслойная конструкция, состоящая из теоретической модели и формулируемого относительно неё закона . Модель строится из абстрактных объектов (таких, как материальная точка, система отсчёта, абсолютно твёрдая поверхность, упругая сила и т.п.), которые находятся в строго определённых связях и отношениях друг с другом. Законы выражают взаимосвязь между этими объектами (например, закон всемирного тяготения выражает взаимосвязь между массой тел, понимаемых как материальные точки, расстоянием между ними и силой притяжения: F = Gm1m2/ r2).

Объяснение и предсказание теориями опытных фактов связано, во-первых, с выведением из них следствий, сопоставимых с результатами опыта, и, во-вторых, с эмпирической интерпретацией теоретических моделей достигаемой через установления соответствия между ними и реальными объектами, которые они отображают. Таким образом, не только факты интерпретируются в свете теории, но и элементы теории (модели и законы) интерпретируются так, чтобы быть подверженными опытной проверке.

Уровень оснований науки является самым фундаментальным в структуре научного знания. Однако до середины 20-го века он не выделялся: методологи и учёные просто-напросто его не замечали. Но именно этот уровень «выступает системообразующим блоком, который определяет стратегию научного поиска, систематизацию полученных знаний и обеспечивает их включение в культуру соответствующей эпохи». По мнению В.С. Стёпина, можно выделить по меньшей мере три главных компонента оснований научной деятельности: идеалы и нормы исследования, научную картину мира и философские основания науки .

В параграфе 2 главы 1 мы уже рассматривали первые два компонента этого уровня, поэтому остановимся на третьем. Согласно В.С. Стёпину, философские основания – это идеи и принципы, которые обосновывают онтологические постулаты науки, а также её идеалы и нормы. Например, обоснование Фарадеем материального статуса электрических и магнитных полей осуществлялось ссылками на метафизический принцип единства материи и силы. Философские основания также обеспечивают «стыковку» научного знания, идеалов и норм, научной картины мира с господствующим мировоззрением той или иной исторической эпохи, с категориями её культуры.

Формирование философских оснований осуществляется путём выборки и последующей адаптации идей, выработанных в философском анализе, к потребностям определённой области научного познания. В их структуре В.С. Стёпин выделяет две подсистемы: онтологическую , представленную сеткой категорий, которые служат матрицей понимания и познания исследуемых объектов (например, категории «вещь», «свойство», «отношение», «процесс», «состояние», «причинность», «необходимость», «случайность», «пространство», «время» и т.п.), и эпистемологическую , выраженную категориальными схемами, которые характеризуют познавательные процедуры и их результат (понимание истины, метода, знания, объяснения, доказательства, теории, факта).

Отмечая обоснованность и эвристичность обозначенных нами позиций по вопросу строения научной теории, в частности, и научного знания, в целом, попробуем выявить их слабые стороны и определить собственное видение проблемы. Первый, закономерно возникающий вопрос связан с тем, относить ли эмпирический уровень науки к содержанию теории или нет: согласно Швырёву, эмпирический уровень входит в теорию, по мнению Стёпина – нет (но входит в состав научной дисциплины), Бургин и Кузнецов неявно включают эмпирический уровень в состав прагматико-процедурной подсистемы. Действительно, с одной стороны, теория очень тесно взаимосвязана с фактами, она и создаётся для их описания и объяснения, поэтому элиминация фактов из теории явно обедняет её. Но, с другой стороны, факты способны «вести собственную жизнь», независимую от конкретной теории, например, «перекочёвывать» из одной теории в другую. Последнее обстоятельство, как нам кажется, является весомее: теория именно описывает и объясняет факты, налагается на них, а потому их надлежит вывести за пределы теории. В пользу этого говорит и утвердившееся деление уровней научного познания на теоретический и эмпирический (фактофиксирующий).

Поэтому точка зрения Стёпина кажется нам наиболее обоснованной, но и в неё надлежит внести коррективы, связанные с пониманием структуры и роли философских оснований науки. Во-первых, их нельзя рассматривать как однопорядковые с идеалами и нормами, с научной картиной мира, нельзя именно в силу их фундаментальности, первичности, что отмечает и сам автор. Во-вторых, они не сводятся к онтологическим и гносеологическим, а включают также ценностное (аксиологическое) и практическое (праксиологическое) измерения. В целом же их структура гомологична структуре философского знания, куда входят не только онтология и гносеология, но также этика, эстетика, социальная философия, философская антропология. В-третьих, трактовка генезиса философских оснований как «перетекания» идей из философии в науку представляется нам слишком узкой, нельзя недооценивать и роль личного жизненного опыта учёного, в котором философские воззрения хотя и вырабатываются в значительной степени стихийно, но наиболее глубоко укоренены в силу «эмоциональной и ценностно-смысловой заряженности», непосредственной связи с увиденным и пережитым.

Таким образом,теория представляет собой высшую форму научного знания, системно организованную и логически связанную многоуровневую совокупность абстрактных объектов различной степени общности: философских идей и принципов, фундаментальных и частных моделей и законов, строящихся из понятий, суждений и образов.

Дальнейшая конкретизация представлений о природе научных теорий связана с выявлением их функций и видов.

Вопрос о функциях теории – это, по существу, вопрос о предназначении теории, о её роли как в науке, так и в культуре в целом. Составить исчерпывающий список функций довольно сложно. Во-первых, в различных науках теории не всегда выполняют одни и те же роли: одно дело математическое знание, имеющее дело с миром «застывших», самим себе равных идеальных сущностей, и другое дело – знание гуманитарное, ориентированное на постижение постоянно изменяющегося, текучего бытия человека в таком же нестабильном мире. Это предметное различие детерминирует малозначимость (нередко, и полное отсутствие) прогностической функции в теориях математики, и, напротив, её важность для наук, изучающих человека и общество. Во-вторых, само научное знание постоянно изменяется, а вместе с ним трансформируются представления о роли научных теорий: в целом, с развитием науки теориям приписывается всё больше новых функций. Поэтому отметим только наиболее важные, основные функции научной теории.

1. Отражательная. Идеализированный объект теории является своего рода упрощённой, схематизированной копией реальных объектов, поэтому теория отображает действительность, но не во всей полноте, а только в наиболее существенных моментах. Прежде всего, теория отражает основные свойства объектов, важнейшие связи и взаимоотношения между объектами, закономерности их существования, функционирования и развития. Поскольку идеализированный объект – модель реального объекта, то эту функцию также можно именовать моделирующей (модельно-репрезентативной). На наш взгляд, можно говорить о трёх видах моделей (идеализированных объектов): структурных , отражающих строение, состав объекта (подсистемы, элементы и их взаимоотношения); функциональных , описывающих его функционирование во времени (т.е. те однокачественные процессы, которые происходят регулярно); эволюционных , реконструирующих ход, этапы, причины, факторы, тенденции развития объекта. Психология использует множество моделей: психики, сознания, личности, общения, малой социальной группы, семьи, творчества, памяти, внимания и т.д.

2. Описательная функция производна от отражательной, выступает её частным аналогом и выражается в фиксации теорией свойств и качеств объектов, связей и отношений между ними. Описание, по-видимому, является самой древней, простейшей функцией науки, поэтому любая теория всегда нечто описывает, но далеко не всякое описание является научным. Главное в научном описании – точность, строгость, однозначность. Важнейшим средством описания служит язык: как естественный, так и научный, последний создаётся как раз для увеличения точности и строгости при фиксации свойств и качеств объектов. Также и психолог начинает обследование клиента с поиска и фиксации значимых фактов. Поэтому трудно представить, чтобы, например, Фрейд строил психоаналитическую теорию без опоры на предшествующий собственный и чужой клинический опыт, в котором обильно были представлены описания историй болезней с подробным указанием на их этиологию, симптоматику, этапы развития, методы лечения.

3. Объяснительная также производна от отражательной функции. Объяснение уже предполагает поиск законосообразных связей, выяснение причин появления и протекания тех или иных феноменов. Иными словами, объяснить – значит, во-первых, подвести единичное явление под общий закон (например, единичный случай падения кирпича на землю можно подвести под общий закон тяготения, который нам покажет, почему кирпич полетел именно вниз (а не вверх или не остался висеть в воздухе) и именно с такой скоростью (или ускорением) и, во-вторых, найти причину, породившее это явление (в нашем примере такой причиной, обусловившей падение кирпича, будет сила земного тяготения, гравитационное поле Земли). Психолог, впрочем, как и любой человек, не может обойтись без поиска законосообразных связей, без выяснения причин событий и учёта влияния на происходящее с ним и вокруг него различных факторов.

4. Прогностическая функция проистекает из объяснительной: зная законы мира, мы можем экстраполировать их на будущие события и, соответственно, предвидеть их ход. Например, я могу достоверно предполагать (причём со стопроцентной вероятностью!), что выброшенный мной в окно кирпич упадёт на землю. Основу для такого прогноза, с одной стороны, составляет обыденный опыт, с другой стороны, -- теория всемирного тяготения. Привлечение последней может сделать прогноз более точным. В современных науках, имеющих дело со сложными самоорганизующимися и «человекоразмерными» объектами абсолютно точные прогнозы являются редкостью: и дело здесь не только в сложности исследуемых объектов, имеющих множество независимых параметров, но и в самой динамике процессов самоорганизации, в которых случайность, малое силовое воздействие в точках бифуркации может радикально изменить направление развития системы. Также и в психологии подавляющее большинство прогнозов имеют вероятностно-статистическую природу, поскольку, как правило, не могут учесть роль многочисленных случайных факторов, имеющих место в социальной жизни.

5. Ограничительная (запрещающая) функция коренится в принципе фальсифицируемости, согласно которому теория не должна быть всеядной, способной объяснить любые, в первую очередь, ранее неизвестные, явления из своей предметной области, напротив, «хорошая» теория должна запрещать те или иные события (например, теория всемирного тяготения запрещает полёт кирпича, выброшенного из окна, вверх; теория относительности ограничивает предельную скорость передачи материальных взаимодействий скоростью света; современная генетика запрещает наследование благоприобритённых признаков). В психологии (особенно в таких разделах, как психология личности, социальная психология), по-видимому, следует говорить не столько о категорических запретах, сколько о маловероятности определённых событий. Например, из концепции любви Э. Фромма вытекает, что человек, не любящий самого себя, не сможет по-настоящему полюбить другого. Это, конечно, запрет, но не абсолютный. Также весьма маловероятно, что ребёнок, пропустивший сенситивный период для освоения речи (например, из-за социальной изоляции), сможет полноценно овладеть ею в зрелом возрасте; в психологии творчества признаётся низкая вероятность возможности для полного дилетанта сделать важное научное открытие в фундаментальных областях науки. И практически невозможно представить, чтобы ребёнок с объективно подтверждённым диагнозом имбецильности или идиотии смог стать выдающимся учёным.

6. Систематизирующая функция детерминирована стремлением человека к упорядочению мира, а также свойствами нашего мышления, спонтанно стремящегося к порядку. Теории выступают важным средством систематизации, конденсации информации просто в силу имманентной им организации, логической взаимосвязи (выводимости) одних элементов с другими. Простейшей формой систематизации являются процессы классификации. Например, в биологии классификации видов растений и животных необходимо предшествовали эволюционным теориям: только на обширном эмпирическом материале первых стало возможно выдвижение последних. В психологии, пожалуй, наиболее известные классификации относятся к типологии личности: Фрейд, Юнг, Фромм, Айзенк, Леонгард и др. внесли значимый вклад в эту область науки. Другие примеры – выделение видов патопсихологических расстройств, форм любви, психологического влияния, разновидностей интеллекта, памяти, внимания, способностей и др. психических функций.

7. Эвристическая функция акцентирует роль теории как «мощнейшего средства решения фундаментальных задач познания действительности». Иными словами, теория не только отвечает на вопросы, но также ставит новые проблемы, открывает новые области исследования, которые затем старается исследовать в процессе своего развития. Нередко вопросы, поставленные одной теорией, решает уже другая. Например, Ньютон, открыв гравитационную силу, не смог ответить на вопрос о природе тяготения, эту проблему решил уже Эйнштейн в общей теории относительности. В психологии самой эвристичной теорией до сих пор остаётся, по-видимому, психоанализ. По этому поводу Хьелл и Зиглер пишут: «Хотя исследования, касающиеся психодинамической теории Фрейда, не могут безоговорочно доказать его концепции (так как верифицируемость теории низка), он вдохновил многих учёных, показав им, в каком направлении можно проводить исследования, чтобы улучшить наши знания о поведении. Буквально тысячи исследований были подсказаны теоретическими утверждениями Фрейда». В плане эвристической функции нечёткость, незавершённость теории выступают скорее достоинствами, чем недостатками. Такова теория личности Маслоу, представляющая собой скорее собрание восхитительных догадок и предположений, чем чётко оформленную структуру. Во многом именно в силу своей незавершённости вкупе со смелостью выдвинутых гипотез она «послужила стимулом для исследования самоуважения, вершинного переживания и самоактуализации,…оказала влияние не только на исследователей в области персонологии, но также и в сфере образования, менеджмента и здравоохранения».

8. Практическая функция олицетворяется известным афоризмом немецкого физика 19-го века Роберта Кирхгофа: «Нет ничего практичнее, чем хорошая теория». Действительно, теории мы строим не только для удовлетворения любознательности, но, прежде всего, для понимания окружающего мира. В понятном, упорядоченном мире мы не просто чувствуем себя в большей безопасности, но и можем в нём успешно действовать. Таким образом, теории выступают средством решения личных и общественных проблем, повышают эффективность нашей деятельности. В эпоху постнеклассики практическая значимость научного знания выдвигается на первый план, что неудивительно, ведь современное человечество стоит перед лицом глобальных проблем, преодоление которых большинством учёных видится возможным лишь на пути развития науки. Теории психологии претендуют сегодня не только на решение проблем индивидов и малых групп, но и стремятся внести вклад в оптимизацию общественной жизни в целом. По мнению Хьелла и Зиглера, психология должна внести важный вклад в решение проблем, связанных с нищетой, расовой и половой дискриминацией, отчуждением, самоубийствами, разводами, жестоким обращением с детьми, наркоманией и алкоголизмом, преступлениями и др.

Виды теорий выделяются на основании их структуры, определяемой, в свою очередь, методами построения теоретического знания. Существуют три основных, «классических» типа теорий: аксиоматические (дедуктивные), индуктивные и гипотетико-дедуктивные. Каждому из них соответствует своя «построительная база» в лице трёх аналогичных методов.

Аксиоматические теории , утвердившиеся в науке ещё с античности, олицетворяют точность и строгость научного знания. Сегодня они наиболее распространены в математике (формализованная арифметика, аксиоматическая теория множеств), формальной логике (логика высказываний, логика предикатов) и некоторых разделах физики (механика, термодинамика, электродинамика). Классический пример такой теории – геометрия Евклида, долгие века считавшаяся образцом научной строгости. В составе обычной аксиоматической теории выделяют три компонента: аксиомы (постулаты), теоремы (выведенное знание), правила вывода (доказательства).

Аксиомы (от греч. axioma «удостоенное, принятое положение») – принимаемые за истинные (как правило, в силу самоочевидности) положения, в совокупности составляющие аксиоматику как фундаментальный базис конкретной теории. Для их введения используются предварительно сформулированные основные понятия (определения терминов). Например, Евклид перед формулировкой основных постулатов даёт определения «точки», «прямой», «плоскости» и др. Вслед за Евклидом (впрочем, создание аксиоматического метода приписывается не ему, а Пифагору) строить знание на основе аксиом пытались строить многие: не только математики, но и философы (Б. Спиноза), социологи (Дж. Вико), биологи (Дж. Вуджер). Взгляд на аксиомы как на вечные и незыблемые начала познания серьёзно пошатнулся с открытием неевклидовых геометрий, в 1931 К. Гёдель доказал, что даже простейшие математические теории нельзя полностью построить в качестве аксиоматических формальных теорий (теорема о неполноте). Сегодня понятно, что принятие аксиом обусловлено конкретным опытом эпохи, с расширением последнего даже самые, казалось бы, незыблемые истины могут оказаться ошибочными.

Из аксиом по определённым правилам выводятся (дедуцируются) остальные положения теории (теоремы), последние и составляют основной массив аксиоматической теории. Правила изучаются логикой – наукой о формах правильного мышления. В большинстве случаев они представляют собой законы классической логики: такие, как закон тождества («всякая сущность совпадает сама с собой»), закон противоречия («никакое суждение не может быть одновременно истинным и ложным»), закон исключённого третьего («всякое суждение или истинно, или ложно, третьего не дано»), закон достаточного основания («всякое принимаемое суждение должно быть надлежащим образом обосновано»). Часто эти правила применяются учёными полуосознанно, а иногда и вовсе неосознанно. Как отмечалось выше, исследователи нередко совершают логические ошибки, опираясь больше на собственную интуицию, чем на законы мышления, предпочитая использовать более «мягкую» логику здравого смысла. С начала 20-го века стали развиваться неклассические логики (модальная, многозначная, паранепротиворечивая, вероятностная и др.), отходящие от классических законов, старающиеся уловить диалектику жизни с её текучестью, противоречивостью, неподвластную классической логике.

Если аксиоматические теории релевантны математическому и формально-логическому знанию, то гипотетико-дедуктивные теории специфичны для естественных наук. Создателем гипотетико-дедуктивного метода считается Г. Галилей, который заложил также основы экспериментального естествознания. После Галилея этот метод использовали (правда, большей частью неявно) многие физики, от Ньютона до Эйнштейна, а потому он до недавнего времени считался основным в естествознании.

Суть метода состоит в выдвижении смелых предположений (гипотез), истинностное значение которых неопределённо. Затем из гипотез дедуктивно выводятся следствия до тех пор, пока мы не придём к таким утверждениям, которые можно сопоставить с опытом. Если эмпирическая проверка удостоверяет их адекватность, тогда правомерен вывод (в силу их логической взаимосвязи) о правильности исходных гипотез. Таким образом, гипотетико-дедуктивная теория представляет собой систему гипотез различной степени общности: на самом верху располагаются наиболее абстрактные гипотезы, а на низшем уровне – наиболее конкретные, но подлежащие прямой опытной верификации. Следует отметить, что такая система является всегда неполной, а потому может быть расширена за счёт дополнительных гипотез и моделей.

Чем больше из теории можно вывести новаторских, удостоверяемых последующим опытом следствий, тем большим авторитетом она пользуется в науке. Российский астроном А. Фридман в 1922 году из теории относительности Эйнштейна вывел уравнения, доказывающие её нестационарность, а в 1929 году американский астроном Э. Хаббл обнаружил «красное смещение» в спектре далёких галактик, удостоверяющее правильность и теории относительности, и уравнений Фридмана. В 1946 году американский физик российского происхожденияГ. Гамов из своей теории горячей Вселенной вывел следствие о необходимости наличия в космосе микроволнового изотропного излучения с температурой около 3 К, а в 1965 году это излучение, получившее название реликтового, было обнаружено астрофизиками А. Пензиасом и Р. Вильсоном. Вполне закономерно, что и теория относительности, и концепция горячей Вселенной вошли в «твёрдое ядро» современной научной картины мира.

Индуктивные теории в чистом виде в науке, по-видимому, отсутствуют, поскольку не дают логически обоснованного, аподиктического знания. Поэтому скорее следует говорить об индуктивном методе , который также характерен, прежде всего, для естествознания, поскольку позволяет перейти от опытных фактов сначала к эмпирическим, а затем и теоретическим обобщениям. Иными словами, если дедуктивные теории строятся «сверху вниз» (от аксиом и гипотез к фактам, от абстрактного к конкретному), то индуктивные – «снизу вверх» (от единичных явлений к универсальным выводам).

Основоположником индуктивной методологии признаётся обычно Ф. Бэкон, хотя определение индукции дал ещё Аристотель, а эпикурейцы считали её единственным авторитетным методом доказательства законов природы. Интересно, что, возможно под влиянием авторитета Бэкона, Ньютон, опиравшийся на деле в основном на гипотетико-дедуктивную методологию, объявлял себя сторонником индуктивного метода. Видным защитником индуктивной методологии являлся наш соотечественник В.И. Вернадский, полагавший, что именно на основе эмпирических обобщений надлежит строить научное знание: до тех пор, пока не обнаружится хотя бы один факт, противоречащий полученному ранее эмпирическому обобщению (закону), последнее надлежит считать истинным.

Начинается индуктивный вывод обычно с анализа и сравнения данных наблюдения или эксперимента. Если при этом в них усматривается нечто общее, сходное (например, регулярная повторяемость какого-либо свойства) при отсутствии исключений (противоречащих сведений), тогда данные обобщаются в форме универсального положения (эмпирического закона).

Различают полную (совершенную) индукцию , когда обобщение относится к конечнообозримой области фактов, и неполную индукцию , когда оно относится к бесконечно- или конечнонеобозримой области фактов. Для научного знания наиболее важна вторая форма индукции, поскольку именно она даёт приращение нового знания, позволяет перейти к законосообразным связям. Однако неполная индукция не является логически обоснованным рассуждением, так как никакой закон не соответствует переходу от частного к общему. Поэтому неполная индукция носит вероятностный характер: всегда есть шанс появления новых фактов, противоречащих наблюдавшимся ранее.

«Беда» индукции в том, что единственный опровергающий факт делает несостоятельным эмпирическое обобщение в целом. Этого нельзя сказать о теоретически обоснованных утверждениях, которые могут считаться адекватными даже при столкновении со многими противоречащими фактами. Поэтому, чтобы «усилить» значимость индуктивных обобщений учёные стремятся обосновать их не только фактами, но и логическими доводами, например, вывести эмпирические законы в качестве следствий из теоретических предпосылок или найти причину, детерминирующую наличие у объектов сходных признаков. Тем не менее, индуктивные гипотезы и теории в целом носят описательный, констатирующий характер, обладают меньшим объяснительным потенциалом, чем дедуктивные. Однако в перспективе индуктивные обобщения нередко получают теоретическую поддержку, описательные теории трансформируются в объяснительные.

Рассмотренные основные модели теорий выступают преимущественно в качестве идеально-типических конструкций. В реальной научной практике естествознания при построении теорий учёные, как правило, используют одновременно и индуктивную, и гипотетико-дедуктивную методологию (причём нередко интуитивно): движение от фактов к теории сочетается с обратным переходом от теории к проверяемым следствиям. Более конкретно механизм строительства, обоснования и проверки теории можно представить схемой: данные наблюдения → факты → эмпирическое обобщение → универсальная гипотеза → частные гипотезы → проверяемые следствия → постановка эксперимента или организация наблюдения → интерпретация результатов опыта → вывод о состоятельности (несостоятельности) гипотез → выдвижение новых гипотез . Переход от одного этапа к другому далеко нетривиален, требует подключения интуиции и известной изобретательности. На каждой стадии учёный также осуществляет рефлексию полученных результатов, нацеленную на понимание их значения, соответствия стандартам рациональности, элиминацию возможных ошибок.

Разумеется, не любая удостоверенная опытом гипотеза трансформируется впоследствии в теорию. Чтобы образовать вокруг себя теорию гипотеза (или несколько гипотез) должна быть не только адекватной и новой, но и обладать мощным эвристическим потенциалом, относиться к широкой области явлений.

Развитие психологического знания в целом происходит по аналогичному сценарию. Возьмём, например, теорию личности (точнее, психотерапевтическую концепцию как одну из её частей) К.Р. Роджерса, признанную во всём мире, отвечающую в достаточно высокой степени критериям эвристичности, опытной апробируемости, функциональной значимости. Прежде, чем перейти к построению теории, Роджерс получил психологическое образование, приобрёл богатый и разнообразный опыт работы с людьми: сначала оказывал помощь трудным детям, затем преподавал в университетах и консультировал взрослых, проводил научные исследования. Одновременно он углублённо изучал теорию психологии, осваивал методы психологической, психиатрической и социальной помощи. В результате анализа и обобщения полученного опыта Роджерс пришёл к пониманию бесплодности «интеллектуальных подходов», психоаналитической и бихевиористской терапии и осознанию того, что «изменения происходят через опыт во взаимоотношениях». Роджерса также не удовлетворяло несоответствие фрейдистских воззрений «научному, чисто объективному статистическому подходу в науке».

В основу собственной психотерапевтической концепции Роджерс кладёт «основную гипотезу»: «если я могу создать определённый тип отношений с другим человеком, он обнаружит в себе способность использовать эти отношения для своего развития, что вызовет изменение и развитие его личности». По-видимому, выдвижение этого предположения основано не только на терапевтическом и жизненном опыте автора, но своим появлением на свет также обязано философским представлениям Роджерса, интуитивной убеждённости в его правильности. Из основной гипотезы вытекают частные следствия, например, положение о трёх «необходимых и достаточных условиях» успешной терапии: безоценочного принятия, конгруэнтности (искренности), эмпатического понимания. Вывод частных гипотез в данном случае нельзя считать чисто логическим, формальным, напротив, он носит содержательный, творческий характер, связан, опять-таки, с обобщением и анализом опыта отношений с людьми. Что касается основной гипотезы, то она вполне соответствует отмеченным выше требованиям эвристичности и фундаментальности, а потому вполне может служить «идейным центром» для построения развитой теории. Эвристичность основной гипотезы проявилась, в частности, в том, что она ориентировала многих исследователей на изучение качества отношений между консультантом и клиентом. Её фундаментальность связана с возможностью экстраполяции на любые (а не только психотерапевтические) отношения между людьми, что и было сделано самим Роджерсом.

Выдвинутые гипотезы составили теоретическую базу клиент-центрированной терапии, которая затем стала предметом объективного, строгого, основанного на измерении, эмпирического изучения. Роджерс не только сформулировал ряд проверяемых следствий за счёт, прежде всего, операционализации основных понятий, но и определил программу и методы по их верификации. Реализация этой программы убедительно доказала эффективность клиент-центрированной терапии.

Из теории Роджерса вытекает, что успех терапии зависит не столько от знаний, опыта, теоретической позиции консультанта, сколько от качества отношений. Это предположение также можно проверить, если мы сможем операционализировать понятие «качество отношений», складывающееся из «искренности», «эмпатии», «доброжелательности», «любви» к клиенту. Для этой цели один из сотрудников Роджерса на основе процедур шкалирования и ранжирования разработал опросник «Список отношений», предназначенный для клиентов. Например, доброжелательность измерялась с помощью предложений разного ранга: от «Я ему нравлюсь», «Он мной интересуется» (высокий и средний уровень доброжелательности) до «Он безразличен ко мне», «Он неодобрительно относится ко мне» (соответственно нулевой и отрицательный уровень доброжелательности). Эти высказывания клиент оценивал по шкале от «очень верно» до «совсем неверно». В результате проведения опроса обнаружилась высокая положительная корреляция между эмпатией, искренностью, доброжелательностью консультанта, с одной стороны, и успешностью терапии – с другой. Ряд других исследований показал, что успешность терапии не зависит от теоретической позиции консультанта. В частности, сравнение психоаналитической, адлеровской и клиент-центрированной психотерапии показало, что успех зависит именно от качества отношений между участниками терапевтического процесса, а не от того, на основе каких теоретических представлений он развёртывается. Таким образом, частные, а, следовательно, и основная гипотезы Роджерса получили опытное подтверждение.

На примере концепции межчеловеческих отношений Роджерса мы видим, что развитие теории носит цикличный, спиралевидный характер: терапевтический и жизненный опыт → его обобщение и анализ → выдвижение универсальных и частных гипотез → вывод проверяемых следствий → их проверка → уточнение гипотез → модификация на основе уточнённого знания терапевтического опыта. Подобный цикл может многократно повторяться, при этом одни гипотезы остаются неизменными, другие уточняются и модифицируются, третьи – отбрасываются, четвёртые – генерируются впервые. В таком «круговращении» теория развивается, уточняется, обогащается, ассимилируя новый опыт, выдвигая контраргументы на критику со стороны конкурирующих концепций.

Большинство других психологических теорий функционирует и развивается по такому же сценарию, поэтому правомерен будет вывод, что «средняя психологическая теория» совмещает в себе черты как гипотетико-дедуктивных, так и индуктивных теорий. Существуют ли «чистые» индуктивные и гипотетико-дедуктивные теории в психологии? На наш взгляд, правильнее говорить о тяготении конкретной концепции к полюсу индукции или дедукции. Например, большинство концепций развития личности носит преимущественно индуктивный характер (в частности, учение Фрейда о психосексуальных стадиях, теория психосоциального развития Э. Эриксона, теория стадий развития интеллекта Ж. Пиаже) поскольку они, во-первых, опираются на обобщение наблюдений и экспериментов, во-вторых, носят преимущественно описательный характер, отличаются «бедностью» и слабостью объяснительных принципов (например, теория Пиаже не может объяснить, кроме как ссылками на данные наблюдений, почему должно быть именно четыре (а не три или пять) стадий формирования интеллекта, почему одни дети развиваются быстрее других, почему порядок стадий именно таков и пр.). В отношении других теорий часто нельзя точно сказать, к какому типу они ближе, так как выдвижение универсальных гипотез в большинстве случаев равно опирается и на опыт, и на интуицию исследователя, вследствие этого многие положения теорий сочетают в себе качества эмпирических обобщений и универсальных гипотез-догадок.

Но почему в психологии так много теорий, чем обусловлено их разнообразие, ведь мы живём в одном и том же мире, имеем сходный жизненный опыт: рождаемся, осваиваем язык и нормы этикета, ходим в школу, влюбляемся, болеем и страдаем, надеемся и мечтаем? Отчего же теоретики этот опыт по-разному интерпретируют, акцентируя каждый своё, обращая внимание на одни его стороны и упуская из вида другие, соответственно и гипотезы они выдвигают различные, и строят теории, совершенно не похожие по своёму содержанию друг на друга? По нашему убеждению, ключ к ответам на эти вопросы лежит через исследование философских оснований психологических теорий, к которому мы и переходим.

Опираются на формы материи и формы движения материи. [Законы механические, химические, биологические и социальные.]

Тема 11. Научная теория

Вопросы:

1. Понятие и основные признаки научной теории

3. Функции научной теории

4. Классификация научных теорий

(Книга стр. 49–56)

1. Понятие и основные признаки научной теории

Понятие «теория» трактуется достаточно широко, в диапазоне от узкого, обыденного употребления до предельно широкого, философского обобщения в теории познания. Акцентируя внимание на отдельных сторонах или аспектах теории, её определения нередко сводят к следующему:

1) любое научное знание вообще в сравнении с практикой;

2) научные положения, проверенные практикой (экспериментом) в отличие от догадок и предположений (гипотез);

3) учения, концепции или сравнительно связные объяснения явлений природы, общества и познания;

4) некоторые области знания и отдельные науки (научные дисциплины);

5) целостный результат теоретического познания в отличие от эмпирического исследований;

6) знаковые образования в виде системы предложений и утверждений, описывающие и объясняющие некоторый объект;

7) система, включающая факты, идеи, гипотезы, аксиомы, модели, законы к другие формы знания.

Такие определения теории вполне приемлемы и успешно «работают» в определенных содержательных контекстах. Однако для анализа данной темы целесообразно опереться на вариант обшей характеристики теории. Обобщение приведенного выше эмпирического материала позволяет дать широкое определение теории. Теория–это комплекс взглядов, идей, представлений, описывающих и объясняющих некоторое явление.

Далее можно наметить вариант схемы раскрытия сущности и содержания научной теории. Вначале выделить специфические характеристики научной теории, ввести соответствующие ограничения в общее ограничение теории и выяснить сущность научной теории. Затем, переходя от сущности к существованию, можно уделить последовательное внимание содержанию и структуре научной теории, её функциям, топологии и т.д.

Для определения теория в более узком, специально-научном смысле, вводят ограничения, связанные с существенными признаками научной теории, к которым относят:

1) предметность . Все термины понятия, категории и утверждения научной теории должны относиться к одной объектной или предметной области;

2) адекватность (полнота). Язык теории, её основные понятия, категории, принципы, модели и т.д. должны описывать все возможные ситуации в отражаемой объектно-предметной области;

3) интерпретируемость . Теория должна раскрыть смысл объекта в двух аспектах:

a) эмпирическом–установить связи между теоретическим языком и набором опытных показателей (например, сравнить числовые значения теоретических формул и данных эксперимента);

b) семантическом–установить отношения содержания понятий теории н признаков реальных объектов;

4) проверяемость . Следствия теории до­лжны позволять проверить степень соответствия теории ее реальным объектам;

5) истинность . Основные утверждения теории достоверно (правильно, точно, надежно) устанавливаются (в отличие, например, от гипотез, где достоверность вероятностна);

6) системность . Научная теория объединяет известные знания об объекте (предмете) субординационными (между уровнями) и координационными (по одному уровню) связями в единую систему.

Учитывая перечисленные признаки, научную теорию можно опре­делить следующим образом. Научная теория­ –это системная форма организации знания, достоверно и адекватно описывающего и объя­сняющего свой объект (предмет) средствами данного научного языка.

1. Множество эмпирических фактов, обобщений, классификаций, типологий, эмпирических законов. Некоторые фундаментальные факты и обобщения выполняют роль принципов, на которых формируется теория. В целом этот компонент представляет собой исходную эмпирическую основу теории

2. Теоретическая модель (схема) исследуемого объекта, которая выполняет роль системообразующего структурного каркаса теоретического знания. Теоретическая модель строиться из элементарных абстрактных объектов. В качестве синонима слова «абстрактный» нередко используют термины «идеальный», «идеализированный». В англоязычной литературе в качестве аналога абстрактному, идеальному, идеализированному объекту приобрело известность понятие «теоретический конструкт».

Абстрактный объект –это мысленная познавательная конструк­ция, полученная из эмпирического объекта путем операций абстра­гирования и идеализации. Вначале по данным наблюдения или экс­перимента, руководствуясь принятыми принципами, гипотезами, другими теоретическими размышлениями, из множества свойств исследуемого объекта выделяют минимально необходимые, существенные и представляют себе объект с такими свойствами. Далее эти свой­ства в пространственно-временных отношениях доводят до минимальных или максимальных пределов (абсолюта) и формируют понятие элементарного теоретического конструкта (например: точка, мате­риальная точка, абсолютно твердое или пластичное тело, магнит­ное поле, электромагнитная волна, химический элемент, идеальный газ, ген, биологическая популяция, стоимость, социальная группа производительные силы и т.д.).

Различные связи и отношения между абстрактными объектами образуют теоретические модели или схемы (например; механических систем материальных точек и сил, моделей газов, точек, и векто­ров магнитных компонентов, химических реакций, ядерных моделей. системы генов; популяционные модели биологических видов, общественно-экономических формаций, социальных структур и т.п.). Они выражаются соотношением исходных понятий, графических символ численных величин и т.д. Исследуя различные свойства и связи теоретических моделей, формулируют в конечном итоге соответствующие законы. Теоретические модели составляют концептуальную основу теории.

Основной единицей научного знания считается теория. Наука включает в себя описания фактов и экспериментальных результатов, гипотезы и эмпирические закономерности, классификационные схемы и т.п., однако только теория объединяет весь материал науки в целостное и обозримое знание о мире.

Научная теория - высшая, самая развитая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определенной области действительности.

Ясно, что для построения теории предварительно должен быть накоплен определенный материал об исследуемых объектах и явлениях, поэтому теории появляются на достаточно зрелой стадии развития научной дисциплины. В течение тысячелетий человечество было знакомо с электрическими явлениями, однако первые научные теории электричества появились лишь в середине XVIII в. На первых порах, как правило, создаются описательные теории, дающие лишь систематическое описание и классификацию исследуемых объектов. В течение длительного времени, например, теории ботаники и зоологии были описательными: они описывали и классифицировали виды растений и животных; таблица химических элементов Д.И. Менделеева представляла собой систематическое описание и классификацию элементов. И это вполне естественно. Приступая к изучению некоторой области явлений, мы должны сначала описать эти явления, выделить их признаки, классифицировать их на группы. Лишь после этого становится возможным более глубокое исследование, связанное с выявлением причинных связей и открытием законов.

Высшей формой развития науки считается объяснительная теория, дающая не только описание, но и объяснение изучаемых явлений. К построению именно таких теорий стремится каждая научная дисциплина. Иногда в наличии подобных теорий видят существенный признак зрелости науки: некоторая дисциплина может считаться подлинно научной только тогда, когда в ней появляются объяснительные теории.

Объяснительная теория имеет гипотетико-дедуктивную структуру. Основанием теории служит набор исходных понятий (величин) и фундаментальных принципов (постулатов, законов), включающих только исходные понятия, - именно этот базис фиксирует тот угол зрения, под которым рассматривается реальность, задает ту область, которую изучает теория. Исходные понятия и принципы выражают основные, наиболее фундаментальные связи и отношения изучаемой области, которыми определяются все остальные ее явления. Так, основанием классической механики являются понятия материальной точки, силы, скорости и три закона динамики Ньютона; в основе электродинамики Максвелла лежат его уравнения, связывающие определенными соотношениями основные величины этой теории; специальная теория относительности опирается на уравнения Эйнштейна и т.д.

Со времен Евклида дедуктивно-аксиоматическое построение знания считалось образцовым. Объяснительные теории следуют этому образцу. Однако если Евклид и многие ученые после него полагали, что исходные положения теоретической системы представляют собой самоочевидные истины, то современные ученые понимают, что такие истины трудной найти и постулаты их теорий являются не более чем предположениями о глубинных причинах явлений. История науки дала достаточно много свидетельств наших заблуждений, поэтому основоположения объяснительной теории рассматриваются как гипотезы, истинность которых еще нуждается в доказательстве. Менее фундаментальные законы изучаемой области явлений дедуктивно выводятся из основоположений теории. Поэтому-то объяснительная теория называется «гипотетико-дедуктивной» - она строится как дедуктивная система, все положения которой логически выводятся из исходных гипотез.

Исходные понятия и принципы теории относятся непосредственно не к реальным вещам и явлениям, а к некоторым абстрактным объектам, в совокупности образующим идеализированный объект теории. В классической механике таким объектом является система материальных точек; в молекулярнокинетической теории - множество замкнутых в определенном объеме хаотически соударяющихся молекул, представляемых в виде абсолютно упругих материальных шариков; в теории относительности - множество инерциальных систем и т.д. Эти объекты не существуют сами по себе в реальности, они являются мысленными, воображаемыми объектами. Однако идеализированный объект теории имеет определенное отношение к реальным вещам и явлениям: он отображает некоторые абстрагированные от них или идеализированные свойства реальных вещей. Например, из повседневного опыта нам известно, что если тело толкнуть, оно начнет двигаться. Чем меньше трение, тем больший путь оно пройдет после толчка. Мы можем вообразить, что трение вообще отсутствует, и получим образ объекта, движущегося без трения - по инерции. Реально таких объектов не существует, это - идеализированный объект. Точно так же вводятся в науку такие объекты, как абсолютно твердое или абсолютно черное тело, совершенное зеркало, идеальный газ и т.п. Заменяя реальные вещи идеализированными объектами, ученые отвлекаются от второстепенных, несущественных свойств и связей реального мира и выделяют в чистом виде то, что представляется им наиболее важным.

Гуляете вы, скажем, в солнечный зимний день и видите, как с горки на санках скатываются дети: снег сверкает под лучами солнца, щеки у детей разрумянились от легкого морозца, крики, смех, развевается голубенький шарфик... Попросите описать эту картину физика. Он скажет, что снежная горка - это плоскость с углом наклона приблизительно 30 градусов; по ней движется тело, масса которого составляет приблизительно 25 кг; коэффициент трения такой-то, начальная скорость - нулевая и т.п. Исчез румянец, пестрый костюмчик, веселый смех, остался лишь математический скелет реального положения дел.

Идеализированный объект теории намного проще реальных объектов, но именно это позволяет дать его точное математическое описание. Когда астроном рассматривает движение планет вокруг Солнца, он отвлекается от того, что планеты - это целые миры, имеющие богатый химический состав, атмосферу, ядро и т.п., и рассматривает их как простые материальные точки, характеризующиеся лишь массой и расстоянием от Солнца, но как раз благодаря этому упрощению он и получает возможность описать их движение в строгих математических уравнениях.

Идеализированный объект теории служит для теоретической интерпретации ее исходных понятий и принципов. Понятия и утверждения теории имеют только то значение, которое придает им идеализированный объект. Это объясняет, почему их нельзя прямо соотносить с реальными вещами и процессами.

В исходный базис теории включают также определенную логику - набор правил вывода и математический аппарат. Конечно, в большинстве случаев в качестве логики теории используется обычная классическая двузначная логика, однако в некоторых теориях, например, в квантовой механике, порой обращаются к трехзначной или вероятностной логике. Теории отличаются также используемыми в них математическими средствами.

Итак, основание гипотетико-дедуктивной теории включает в себя набор исходных понятий и принципов; идеализированный объект, служащий для их теоретической интерпретации, и логико-математический аппарат. Из этого основания дедуктивным путем получают все другие утверждения теории - законы меньшей степени общности. Ясно, что и они также говорят об идеализированном объекте. Знание, систематизированное таким образом, легко обозримо, доступно для освоения и применения.

Но как же теория может быть соотнесена с реальностью, если все ее утверждения говорят об идеализированных, абстрактных объектах? Для этого к гипотетико-дедуктивной теории присоединяют некоторое множество редукционных предложений (правил), связывающих отдельные ее понятия и утверждения с эмпирически проверяемыми утверждениями. Допустим, например, что вы произвели баллистический расчет полета снаряда весом в 10 кг, выпущенного из орудия, ствол которого имеет угол наклона к плоскости горизонта 30 градусов. Ваш расчет носит чисто теоретический характер и имеет дело с идеализированными объектами. Для того чтобы сделать его описанием реальной ситуации, вы добавляете к нему ряд редукционных предложений, которые отождествляют ваш идеальный снаряд с реальным снарядом, вес которого будет 10 кг + 50 г; угол наклона ствола орудия к горизонту также должен быть принят с некоторой погрешностью; точка падения снаряда из точки превратится в область с определенными размерами. После этого ваш расчет получит эмпирическую интерпретацию и его можно будет соотносить с реальными вещами и событиями. Приблизительно так же, как мы видели, действовал Лебедев, когда ставил свой эксперимент. Это верно и для теории в целом: редукционные предложения придают теории эмпирическую интерпретацию и позволяют использовать ее для предсказания, постановки экспериментов и практической деятельности.