Еще в сентябре 2016-го первый министр Шотландии Никола Стерджен сообщила, что шотландское правительство начало подготовку законодательной базы для проведения референдума о независимости королевства. Связано это с тем, что большинство шотландцев — в отличие от общих результатов прошедшего летом минувшего года плебисцита — высказались против Brexit и хотят остаться в Евросоюзе. 13 марта Стерджен напомнила о мнении граждан Шотландии и заявила, что запросит разрешение регионального парламента на проведение референдума о независимости. Однако ее намерения встретили сопротивление центральных властей.

16 марта королева Великобритании подписала законопроект о начале процедуры выхода страны из . В тот же день премьер-министр Великобритании Тереза отреагировала на заявления Стерджен. Мэй заявила, что будет несправедливо проводить голосование, пока не определены будущие отношения Британии и ЕС, а значит, у людей не будет всей необходимой информации для принятия решения.

Мэй настаивает на том, что сейчас все силы надо бросить на поиск наилучшей возможной сделки для Британии во время переговоров о выходе из ЕС. «Обсуждение референдума о независимости только усложнит для нас заключение лучшей хорошей сделки для Шотландии и Британии», — высказалась 16 марта премьер-министр.

«Моя мысль ясна — сейчас не время», — добавила Мэй. Без одобрения центральной власти референдум провести не удастся.

Руководитель Центра политической интеграции Института Европы Людмила Бабынина считает, что последствия для Шотландии в случае выхода из состава Великобритании будут очень серьезными. Королевству придется отказаться от фунта и ввести собственную валюту, установить контроль на границе и при этом обеспечить свободное передвижение граждан между Шотландией и прочими частями Великобритании.

«Кроме того, если Шотландия хочет быть независимой, ей также потребуется создать свою армию, свой ЦБ и все остальные атрибуты полноценного государства, что, в общем, стоит немалых средств и очень сложно технически», — говорит Бабынина.

За то время, что Шотландия находится в составе Великобритании, было разработано уже несколько «дорожных карт» проектов по выходу Шотландии — от деволюции и до независимости.

Вопрос о правомерности нахождения Шотландии в составе Великобритании стоял с момента возникновения единой Великобритании в 1707 году. Однако на политическом уровне отделение Шотландии стало открыто обсуждаться только с начала 1930-х годов — после появления Шотландской национальной партии (ШНП), которую сейчас как раз и возглавляет Никола Стерджен. Однако тогда, в середине XX века, речь шла лишь о расширенной автономии в рамках единого государства.

Шотландия является одним из самых успешных коммерческих, научных и промышленных регионов Европы. Королевству принадлежит часть вод Атлантического океана и Северного моря, в которых имеются крупные нефтяные месторождения. Например, город Абердин на восточном побережье носит прозвище «нефтяной и энергетической столицы Европы».

В 1970-е годы, после открытия месторождений в Северном море, активизировались дебаты о полном суверенитете Шотландии. В 1979 году состоялся первый референдум о «деволюции» — создании Шотландской ассамблеи, значительно ограничивающей полномочия центрального правительства. За создание ассамблеи тогда проголосовали 51,62% избирателей, против — 48,38%. Несмотря на победу, лейбористское лондонское правительство отказалось признать результаты референдума, посчитав, что столь малый перевес не отражает полноты мнения жителей Шотландии.

В 2013 году тогдашний первый министр Шотландии (в то время он также возглавлял ШНП) составил «Белую книгу» независимости Шотландии — 670 страниц, описывающих устройство нового независимого государства. «Белая книга» предлагала все-таки сохранить исторические связи с Лондоном: оставить в Шотландии в качестве валюты британский фунт стерлингов, а главой государства — королеву Великобритании. Салмонд также обещал поднять минимальную зарплату, отменить «лондонскую» часть налога и создать в Шотландии собственные вооруженные силы. Этот проект стал идеологической основой референдума 2014 года — на сегодня это последний референдум о независимости Шотландии.

Однако сторонники выхода тогда проиграли: 55,3% шотландцев проголосовали против независимости Шотландии. К слову, проведение голосования в 2014 году было согласовано с тогдашним премьер-министром страны .

Brexit заставил вновь поднять вопрос о независимости Шотландии. За выход Великобритании из ЕС 23 июня проголосовали 51,9% граждан страны. Такой незначительный перевес указывает на то, что примерно половина британских граждан не в восторге от нового евроскептического курса страны. Больше всего недовольных Brexit проживают именно в Шотландии. Там за «британский выход» проголосовали только 38% жителей, в то время как 62% высказались в пользу сохранения членства в ЕС.

«Перед Шотландией возникла перспектива выйти из ЕС против нашей воли. Это демократически неприемлемо. Нет сомнений, что вчерашнее голосование означает серьезное изменение обстоятельств, согласно которым Шотландия проголосовала против независимости в 2014 году», — заявила Стерджен 24 июня после объявления результатов плебисцита о Brexit.

С тех пор она неоднократно заявляла, что шотландское правительство оставалось в составе Соединенного Королевства при условии, что Шотландия «сохранит членство в едином европейском рынке», — в этом смысле для националистов всегда были непринципиальны вопросы обороны и макроэкономики.

Однако британские комментаторы и СМИ обращали внимание на то, что новый референдум, если он состоится, станет просто вторым голосованием по выходу из ЕС, так как единственным его обоснованием стал Brexit. И более того, в этот раз Шотландии придется ощутить на себе экономические последствия сразу от выхода Великобритании из ЕС и от выхода Шотландии из Великобритании.

«В 2014 году была масса вопросов, которые не были разъяснены. Шотландские националисты не продумали до конца вопросы валюты, армии, раздела нефтяного шельфа и так и не смогли до конца просчитать стоимость независимости для Шотландии», — говорит Бабынина и подчеркивает, что и сейчас у ШНП нет четко сформулированного предложения о выходе Шотландии из состава Великобритании.

«Кроме того, экспорт товаров из Шотландии в Великобританию тоже не останется беспрепятственным, особенно если учесть перспективу выхода Великобритании из ЕС. Все это очень сложно просчитать. Для того чтобы это осуществить, нужны очень масштабные исследования и глобальная подготовка», — говорит эксперт.

Есть и еще один момент. «Белая книга» Салмонда предлагала вывезти с территории Шотландии ядерное оружие Соединенного Королевства. Этот последний момент — один из самых болезненных для Лондона.

Дело в том, что на западном побережье Шотландии находится военно-морская база Clyde — главное место базирования британских сил ядерного сдерживания, представленных программой «Трайдент». У берегов всегда по крайней мере одна подводная лодка находится в море на боевом дежурстве. Если Шотландия отделится, Великобритания окажется под международным давлением в связи с призывом провести одностороннее ядерное разоружение — никто не станет доверять британское стратегическое вооружение другому государству. Эту мысль еще в 2014 году выразили ряд военных экспертов, в частности британский вице-адмирал Джон Маканалли.

«Стоимость независимости очень высока. И насколько это будет выгодно Шотландии, тем более если учесть, что ЕС не примет автоматически независимую Шотландию», — добавляет Бабынина.

Эксперт также обращает внимание на то, что далеко не все члены ЕС будут рады независимой Шотландии, по мнению собеседника «Газеты.Ru», очень серьезным фактором является испанская позиция. Бабынина напоминает, что перед прошлым референдумом Испания совершенно бескомпромиссно заявляла, что наложит вето на возможное предложение о включении Шотландии в ЕС. «Мадрид можно понять, потому что в составе Испании есть регионы, которые также хотели бы получить независимость», — отмечает эксперт, намекая на Каталонию и баскские земли.

Инициатором голосования за проведение повторного референдума стала Шотландская национальная партия. Её лидер — первый министр Шотландии Никола Стёрджен — была намерена провести плебисцит до окончания процедуры брексита, в период с осени 2018 до весны 2019 года. Однако премьер-министр Великобритании Тереза Мэй осадила свою шотландскую коллегу.

«Сейчас мы должны работать вместе, а не разделяться. Мы должны вместе работать над тем, чтобы получить выгодные условия для Шотландии, выгодные условия для Великобритании. И это моя задача как премьер-министра. Поэтому я говорю Шотландской национальной партии, что сейчас не время», — сказала Мэй в интервью телеканалу Sky News.

• Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй
• Reuters

В итоге Стёрджен согласилась с тем, что референдум следует провести после брексита, чтобы оценить условия выхода Великобритании из ЕС.

По замкнутому кругу

Между тем член парламента Великобритании от Лейбористской партии Стив Маккейб в интервью RT заявил, что Лондон должен разрешить Эдинбургу провести референдум о независимости, если шотландцы так этого хотят. Однако нельзя Шотландии позволить препятствовать брекситу.

«Я считаю, что Шотландии было бы лучше остаться в составе Великобритании. Но если шотландцы решительно настроены провести референдум об отделении, то им, безусловно, нужно разрешить это сделать. Однако нельзя позволить, чтобы это подорвало процесс выхода Великобритании из ЕС и таким образом сказалось на ситуации в стране в целом», — отметил Маккейб в беседе с RT.

По его словам, предлагаемые сроки референдума отвечают интересам одной лишь Шотландской национальной партии, а для лейбористов на первом месте интересы всего народа Шотландии.

«Если он (народ. — RT ) хочет провести ещё один референдум — пожалуйста! Но нельзя допустить, чтобы это превратилось в замкнутый круг, в котором члены Шотландской национальной партии, недовольные результатами предыдущего голосования, каждые десять лет устраивали бы новое. Эта дорога ведёт в тупик», — заключил британский парламентарий.

Вторая попытка

Напомним, первый референдум о выходе Шотландии из Великобритании прошёл в 2014 году. Тогда 55% шотландцев проголосовали против отделения. Поводом для повторного плебисцита послужил брексит: 62% шотландских избирателей были несогласны с выходом Великобритании из ЕС. Шотландские националисты не преминули этим воспользоваться.

«В Шотландии всегда были сильны центробежные националистические силы, — заявил в интервью RT политический аналитик международной мониторинговой организации CIS-EMO Станислав Бышок. — Сейчас у власти находится националистическая партия. Она победила, выдвигая сепаратистские лозунги, и теперь идёт тем же путём, говоря о необходимости проведения второго референдума».

Однако, по словам эксперта, для королевы Елизаветы II и Терезы Мэй вопрос отделения Шотландии — не первостепенный. Сейчас официальный Лондон больше всего волнуют переговоры по брекситу.

В общую очередь

В Европейском союзе никто особенно не ждёт Шотландию. В случае отделения от Великобритании шотландцам надо будет «встать в общую очередь» государств, желающих вступить в ЕС, — такое заявление сделал официальный представитель Европейской комиссии Маргаритис Шинас. У ЕС и без Шотландии сейчас немало проблем.

«Само решение пока ничего не значит. Оно говорит о том, что шотландцы планируют остаться в ЕС, — пояснил в беседе с RT главный научный сотрудник Института Европы РАН Алексей Синдеев. — Но для Европейского союза этот вопрос сейчас не является актуальным. ЕС надо сейчас решить вопрос с выходом Великобритании: как этот выход будет осуществляться, как будут строиться отношения между ЕС и Великобританией после её выхода. И в этой связи шотландский вопрос не является перспективным. Думаю, что официальный Брюссель даже притормозит шотландцев».

Время покажет

Среди шотландцев нет единодушия в вопросе отделения от Великобритании. По словам Станислава Бышка, опросы показывают, что сейчас ещё меньше жителей маленького, но гордого королевства хотят отделения от «большого брата», чем во время проведения первого референдума.

• Никола Стёрджен и Тереза Мэй
• Reuters

«Если после выхода Великобритании экономическая ситуация ухудшится, то число сторонников отделения вырастет, — сказал Бышок. — Если всё будет, как сейчас, росту сепаратизма будет неоткуда взяться».

Современный мир в последние два десятка лет не обязательно характеризуется интеграцией и глобализацией. Всем известно, во что превратились бывшие СССР и Югославия. Есть примеры назревающей дезинтеграции и помельче: Страна Басков в Испании, Бенгази в Ливии или Шотландия в Соединённом Королевстве. Все три примера, кстати, имеют кое-что общее: Баскская автономия - одна из богатейших испанских областей (добыча железной руды, металлургическая промышленность, развитое сельское хозяйство - 35000 ферм, туризм); Бенгази - наиболее богатый нефтью район Ливии (2/3 ливийских нефтяных запасов); Шотландия - опять же богата нефтью (9/10 всей британской нефти добывается сейчас на шотландском шельфе). Но если с Бенгази всё понятно (Каддафи черпал оттуда ресурсы и переправлял в Триполи - так, по крайней мере, утверждает бенгазийская элита, требующая ныне «полуавтономии»), и с басками тоже нет вопросов - они давно и постоянно ведут борьбу за свою независимость, то на кого обиделась Шотландия, ясно не совсем. Ведь три с лишним века тому назад, в 1707 году, она сама - пусть и после долгой борьбы за государственную независимость - изъявила желание присоединиться к Англии. Давайте-ка разберёмся в этом интересном вопросе.

Присоединение Шотландии к Англии в XVIII веке было сделкой выгодной и политически оправданной. Во-первых, Шотландия сохранила значительную автономию. Во-вторых, она получила существенные экономические выгоды: доступ к рынку Англии и её тогдашних колоний. А как обстоят дела теперь, в веке XXI?

Вообще-то не всё так лучезарно. Ещё одна цитата:

«Консервативная партия фактически ушла с политической арены Шотландии к началу 1990-х годов, поплатившись за неолиберальные экономические реформы Маргарет Тэтчер. В регионе, экономика которого традиционно опиралась на тяжёлую промышленность, были закрыты многие предприятия, десятки тысяч людей оказались без работы, что привело к резкому падению уровня жизни. Кроме того, тори заняли непримиримую позицию по вопросу деволюции (передачи властных полномочий на места), что окончательно подорвало доверие к ним со стороны местного населения. На выборах 1997 года в британский парламент не было избрано ни одного кандидата от консерваторов, на выборах 2010-го - только один. В связи с этим даже возникла шутка, что в Эдинбурге больше панд в зоопарке, чем консерваторов.

С тех пор партия лейбористов была единственной политической силой, которая могла противопоставить себя национализму. Ее социально-демократическая программа, импонирующая большинству шотландцев, в действительности была настолько схожа с программой националистов, что вместо дебатов о том, чья программа лучше, лидеры двух партий обычно спорили о том, кто у кого позаимствовал идеи.

Когда под воздействием внешних факторов - войны в Ираке, экономического кризиса 2008 года - политика лейбористского правительства утратила поддержку населения, в том числе в Шотландии, место для прихода националистов оказалось расчищено.

Как видим, здесь чистая экономика: безработица, кризис, нефть. Никаких собственно националистических причин для отделения Шотландии от Британии нет. «Референдум о независимости Шотландии также поднимет вопросы об участии Шотландии в выплате британского госдолга, месте нового государства в Евросоюзе, распределении природных ресурсов, а также будущем британских атомных подлодок, которые базируются на западном побережье Шотландии» (источник: ). «Лондону придётся также убирать с шотландской территории ядерные ракеты Trident - куда, непонятно, поскольку других баз для хранения ядерных арсеналов в стране пока нет» (источник: ). Да, ничего националистического; сплошь деловые вопросы.

В настоящее время в Великобритании идут дебаты не о том, отделяться или не отделяться, а также по каким причинам, но о сроках проведения референдума в Шотландии на тему выхода-невыхода. Тут есть две основные точки зрения: 2013 год (точка зрения правительства Великобритании) и осень 2014 года (точка зрения Алекса Салмонда, шотландского первого министра и по совместительству главы ШНП - Шотландской национальной партии). Причём Салмонд настаивает ещё и на том, чтобы дать право голоса в референдуме и несовершеннолетним - лицам от 16 лет. Дэвид Кэмерон, английский премьер, разумеется, выступает за единство Британии.

Два крупных политика - шотландский и английский - никак не могут переспорить друг дружку. Кэмерон, надо заметить, во многом объективен. Ведь ШНП собиралась провести референдум ещё в 2008 году - но ей помешал сделать это грянувший финансовый кризис, сотрясший всю мировую экономику. Любопытно, что далее экономический кризис стал дополнительной причиной для референдума: родился на свет тот самый тезис, будто малые государства справляются с кризисом лучше больших. Тема референдума об отделении вновь была поднята весной 2011 года, когда ШНП победила на выборах - причём, можно сказать, «всухую», так, что в Шотландии было сформировано однопартийное правительство.

«…«На прошлых (местных) выборах Алекс Салмонд просил дать ему мандат на проведение референдума. Он выиграл выборы. Он получил свой мандат. Я предложил ему провести референдум, он отказался - что же в конце концов происходит?» - возмутился Кэмерон, говоря о том, что Эдинбург недоволен предложением Лондона провести голосование как можно быстрее.

Но и Салмонд умеет найти подходящие доводы:

«Лидер партии Алекс Салмонд занимал пост первого министра Шотландии последние четыре года и пока не рисковал провести референдум о независимости. До нынешних выборов он также не раз давал понять, что в случае победы не будет торопиться с проведением плебисцита, поскольку главной его заботой будет восстановление экономики от последствий кризиса.

Пока шел подсчёт голосов, Салмонд заявил, что в случае получения большинства в парламенте он проведёт референдум о независимости Шотландии в течение ближайших пяти лет. Лидер Шотландской национальной партии также заявил, что прежде всего он потребует большей экономической свободы для шотландского парламента, включая права на установление налога на прибыль.

Таким образом, Алекс Салмонд, сказавший о ближайших пяти годах, вовсе не противоречит сам себе. Впрочем, говорить о сознательной оттяжке даты референдума всё же приходится. И на то есть причина - уже не экономическая, но политическая:

Шотландцу Салмонду возражает шотландец Джек Макконнелл, лорд Гленскорродэйл, - человек, бывший первым министром пять с половиной лет, до поражения в 2007 году лейбористской партии на выборах. Макконнелл считает, что провести референдум нужно в течение ближайших 18 месяцев. Как пишет шотландский политический редактор Саймон Джонсон, «неуверенность и разногласия по поводу выбору времени референдума», по словам экс-министра, «могут лишь задержать наше восстановление после экономического спада». Судя по статье Джонсона, Джека Макконнелла очень волнует «польза экономики». Здесь же указывается, что церковь Шотландии выступает против того, чтобы на референдуме голосовали 16- и 17-летние подростки.

Тот же Джонсон в другой своей статье, «Майкл Мур нападает на «странное понятие» независимости Алекса Салмонда» (), приводит мнение Майкла Мура, члена либерально-демократической партии по поводу налогов и расходов в предполагаемой независимой Шотландии. На выступлении в Сент-Эндрюсе Мур заявил, что «сепаратисты не дали ясно понять, какую экономику имела бы независимая Шотландия». По его словам, до 2008 года Шотландия имела в виду процветающие Ирландию, Исландию и Норвегию. Но вот экономика Ирландии пошла на спад, а Исландия обанкротилась, - и Салмонд увидел центр для подражания на востоке, в Скандинавии. Но Мур усомнился, что шотландцы смогли бы обеспечить себе высокий - такой же, как в скандинавских странах, - уровень коммунальных услуг без увеличения в отдельной Шотландии подоходного налога, налога на корпорации и НДС. Мур привёл примеры: если британское правительство берёт приблизительно 37% налогов от дохода, то правительство Норвегии берёт уже 41,1%, Швеции - 47%, а в Дании - 48,1%. Однако Стюарт Хози из ШНП объявил слова Мура «грубой ошибкой» и добавил, что налог на корпорации может быть сокращён до 20%.

А вот ещё одна любопытная статья политического редактора Джонсона: «Богатые нефтью северные острова Шотландии говорят Алексу Салмонду: мы могли бы остаться с Великобританией» (). Журналист рассказывает о том, что Оркнейские и Шетландские острова не торопятся пойти навстречу планам Салмонда и отделиться от Британии. Напротив, даже если остальная часть Шотландии проголосует за отделение, они могут остаться в составе Великобритании. Мало того, эти острова «могут даже объявить независимость самостоятельно».

Здесь, опять же, вопрос выгоды: «…они могли согласиться на присоединение к независимой Шотландии только при условии предоставления им намного большей часть нефти Северного моря и газа, четверть которых находится в одних только водах Шетланда».

Так что теперь речь идёт и о голосовании на островах. Этот острый вопрос имеет и политическую подоплеку: жители названных островов «были традиционно чрезвычайно враждебны к независимости Шотландии» и предпочли ему Вестминстерское правительство. Эти острова «были частью не Шотландии, а Норвегии - до конца XV столетия».

Интересно ещё вот что: «ШНП ранее признавала право островов решать их будущее, но Никола Стуржон, заместитель первого министра, недавно возмутила жителей, заявив, что это было бы неправильно, потому что они - «не нация».

Возмущение - возмущением, но раз острова относятся теперь к Шотландии, им придётся, если на то будет воля шотландского народа, сначала отделиться от Англии, а потом уж говорить о собственной самостоятельности или обратному присоединению к остаткам Британской короны. Судьба островов упирается попросту в количество голосов:

«Угроза референдума состоит в том, что пожелания приблизительно 42500 жителей Шетландских и Оркнейских островов будут заглушены миллионами людей, живущих в Глазго и Эдинбурге…»

И ещё из статьи: «Когда местные власти Шетланда 35 лет назад проводили референдум и задавали вопрос, хотели ли жители стать частью независимой Шотландии, результат был девять против одного».

Таким образом, жителей на островах мало, а вот нефти и газа у них много. Несложная арифметика: много нефти и мало людей - лучше, чем много людей и мало нефти. Отсюда и разговоры об отсоединении от Шотландии, ещё не отсоединившейся от Великобритании.

Политики ломают копья, а между тем предполагаемое расставание Шотландии и Британии заставляет инвесторов задуматься о приостановке капиталовложений в экономику Шотландии: а ну как она отделится - и что тогда? Внутренние инвестиции превратятся в международные? А какие будут налоги? А не появятся ли таможенные пошлины? А если Шотландию примут в ЕС, то не придётся ли конвертировать фунты стерлингов в евро, теряя на разнице в курсах? И т. д., и т. п. Эти вопросы задают уже сейчас.

Поэтому, как думается, преодолевая последствия одного кризиса, шотландские сторонники полной независимости могут втянуть страну в другой - уже не мировой, а местный, так сказать, рукотворный. И вот тогда-то их политические акции упадут в цене. Вряд ли Салмонд не осознаёт этого. Тем не менее, референдум ШНП намечает на осень 2014 года. Инвестиции инвестициями, а ШНП, вероятно, полагает, что Шотландия неплохо будет жить и с её нефтью и газом.

Словом, экономики в предполагаемом отделении куда больше, чем политики: вторая служит лишь подкреплением первой. Никакой националистической ненависти, одна выгода. Что, кстати, подтверждается и цифрами:

Видите, как обстоит дело? Сорок процентов как по мановению волшебной палочки превращаются в две трети. Для полного счастья шотландцам не хватает не собственно независимости, но по пять сотен дополнительных фунтов на брата.

Наряду с этим надо знать, что от былого экономического величия Британии остался ныне жалкий пшик:

«Целые отрасли, когда-то считавшиеся символом британского шика и могущества, исчезают на глазах. Такая судьба постигла, например, британский автопром. В кризисный для него период британцы не стали выкупать отечественного производителя или запрещать ввоз иномарок, а просто продали свои бренды. В итоге легендарные бренды фактически пошли по рукам - сначала их покупали немцы и американцы, а теперь они принадлежат китайцам и индийцам. Jaguar и Land Rover приносят доход индийской Tata Motors (95% дохода компании по итогам IV квартала 2011 г.).

Британии не на что не только строить автомобили, но и прокладывать дороги. Недавно правительство представило план масштабной передачи британских автодорог в долгосрочную аренду частным инвесторам. Большие надежды при этом возлагаются на китайских предпринимателей.

Чтобы залатать £42-миллиардную дыру в бюджете, правительству приходится также постоянно сокращать военные расходы, в том числе и количество солдат армии. Командующий Джон Максворфи, основатель и глава Ассоциации национальной обороны Великобритании, отмечает, что при сохранении этой тенденции к 2020 году британская армия просто перестанет существовать.

Об этом не часто упоминают, но по размеру внешнего долга ($9,8 трлн.) Британия занимает второе место после США ($14,7 трлн.). Британские долговые обязательства превышают греческие в 18 раз! Внешний долг страны составляет 436% от ВВП. Так что сегодня Британия входит в число ведущих экономик мира, скорее, по инерции» (

Когда два года назад Шотландия уверенно проголосовала за то чтобы остаться в составе Объединенного Королевства, наивные умы полагали, что вопрос о независимости снят с повестки дня. Но канадцам хорошо известно: незыблемым правилом сепаратистских движений является настолько частое, насколько требуется, повторение попыток измотать тех, кто им противостоит. Сепаратистам достаточно победить всего лишь раз, в то время как их оппонентам приходится побеждать каждый раз.

Никола Сторджеон понимает эту динамику, она объявила о второй стадии реализации планов о выходе из состава Великобритании, вынашиваемых возглавляемой ею Шотландской Национальной партией. Как первый министр Шотландии, она заявила на партийной конференции, что готова представить законопроект, создающий условия для проведения второго референдума, который будет проведен в ближайшие два года. Совершенно не случайно эти сроки совпадают с запланированными переговорами Британии о выходе из Европейского Союза.

Голосование британцев за Brexit означает, что «перед Шотландией открывается один из тех специфических сценариев, когда правительство заявляет о том, что шотландский парламент имеет право провести референдум о независимости», считает Сторджеон. «Существуют недопустимые риски нашим демократическим, экономическим и социальным интересам, а также правам шотландского парламента, который должен сказать свое слово», — заключила она.

Если английские избиратели проголосовали за выход из ЕС, то подавляющее большинство жителей Шотландии отдали голоса за то, чтобы в нем остаться. У этой части Объединенного Королевства нет иного выхода, кроме самоопределения, лишь как независимое государство Шотландия может оставаться в Европейском Союзе, сохраняя все выгоды, которые приносят открытые границы и рынок из 28 стран.

Однако выход из состава Великобритании будет не таким простым, каким он представляется шотландским националистам. Право объявления референдума принадлежит Лондону, и первый плебисцит был проведен только благодаря тому, что премьер-министр Дэвид Кемерон согласился на его проведение. Нет никаких гарантий, что его преемница Тереза Мэй будет настолько же лояльной, особенно с учетом того, что результаты первого референдума буквально висели на волоске в последние минуты голосования.

Сторджеон могла бы провести «консультативный референдум» в надежде завоевать поддержку подавляющего большинства граждан «через голову» Мэй. Результаты такого референдума не имели бы никакого официального статуса, однако в случае если Мэй их проигнорирует, шотландцы будут чувствовать себя оскорбленными и сепаратистские настроения вырастут. Сторджеон желала бы именно такого развития событий, она уже отметила, что недовольство шотландцев могло бы быть смягчено «значительными дополнительными полномочиями шотландского парламента».

Да, в точности так же, как Квебек использует угрозу выхода из состава Канады, чтобы «вытрясти» из Оттавы привычные уступки, Шотландская Национальная партия пользуется этой угрозой как действенным средством получения максимальных полномочий для шотландских законодателей, заседающих в Эдинбурге. Идеальные результаты были бы такими, которые укладывались бы в придуманную Рене Левеком* формулу «суверенитет-ассоциация», в соответствии с которой Шотландия приобретает все преимущества независимости, не испытывая нестроений, которые несет отделение.

Избежать этих нестроений важно, поскольку нет никакой гарантии того, что второй референдум станет более успешным (для сторонников отделения — ред. ), чем первый. Во время подготовки и проведения референдума 2014 года провозглашалось, что доля Шотландии в нефтяных запасах Северного моря поможет преодолеть любые финансовые трудности, когда прекратится доступ к материнскому кошельку. Но цены на нефть упали, и никто не знает, когда они снова вырастут, если вырастут когда-то вообще. Обычно они растут, это происходит со временем, но формула «со временем» не подходит для управления страной.

Шотландия принимает на вооружение тот же метод, которым долгое время с успехом пользовался Квебек. Она выдвигает требования и вынуждает Лондон отвечать на них.

Сторджеон заявила, что Шотландия выступит с конструктивными предложениями, однако «если выяснится, что только независимость способна защитить интересы Шотландии», она проведет новый референдум то того, как воплотятся в жизнь результаты Brexit-а.

Лондон ответил на угрозы Сторджеон. Мэй представляется более жестким политиком, чем Кемерон, она уже заявила, что пересмотра решения о выходе из ЕС не будет. Это породило дискуссии о сценариях hard Brexit и soft Brexit, которые отличаются тем, что во втором случае Британия может покинуть (ЕС — ред. ), сохранив все торговые связи и прерогативы. В то время как Британия обсуждает наиболее выгодные условия своего ухода, Сторджеон будет оказывать на Мэй давление, добиваясь того же самого для Шотландии.

Для Сторджеон и ее соратников-националистов неопределенность является ключевым фактором. Она позволяет выступать с угрозами и требовать особого подхода как раз тогда, когда Лондон рассматривает детали Brexit-а. Чем больше их кампания расшатывает Англию, тем больше вероятность того, что утомленные избиратели решат, что наступил момент паковать чемоданы и расставаться. Это как раз то, на что надеется Сторджеон со своими сепаратистами.

*Рене Левек (Rene Levesque , 1922−1987) — квебекский журналист, государственный и политический деятель, основатель сепаратистской Партии Квебекуа PQ , 23-й премьер провинции Квебек (1976−1985). Убежденный сторонник государственного суверенитета Квебека. В годы его правления в Квебеке был проведен первый с момента образования Канадской конфедерации референдум о независимости (1980), за отделение проголосовало 40% жителей провинции.

Перевод Станислава Варыханова.

Первый министр Шотландии Алекс Салмонд объявил о начале экспертных консультаций по вопросу проведения осенью 2014 референдума по независимости региона - обсуждаться будут вопросы, выставляемые на голосование, финансирование референдума и порядок его организации.

Выступая перед членами местного парламента, глава Шотландской национальной партии (SNP) Салмонд озвучил, как будет выглядеть вопрос, который предложат шотландцам: согласны ли вы, что Шотландия должна быть независимой страной? Пока на обсуждение выставлена только такая формулировка, но споры идут вокруг необходимости включить в бюллетени и другие опции, как, например, голосование за расширение деволюции (автономных полномочий) региона. Будет создана Избирательная комиссия, которая займется организацией референдума. Плебисцит, по приблизительным оценкам британских аналитиков, может обойтись в 10 миллионов фунтов стерлингов.

Представляя планы по референдуму в парламенте Шотландии, Салмонд вполне ожидаемо обратился к депутатам с тезисом о том, что регион, находясь в составе Соединенного Королевства, ограничен в своих возможностях. Он не может самостоятельно решать вопросы безработицы, создавая рабочие места, не может регулировать свою социальную политику или экономический рост. "Референдум 2014 года пройдет на тех же условиях, что и любые выборы в Шотландии, по тем же стандартам и с теми же гарантиями открытости. Мы сами решим свою судьбу по вполне очевидному вопросу", - заявил он.

Салмонд настаивает, что с теми ресурсами, которые есть у Шотландии, ее люди могут "сделать из нее более сильное и процветающее государство". О последующих отношениях с Великобританией в случае отделения Салмонд высказался дипломатично.

"Как независимая страна Шотландия станет полноправным и ответственным членом международного сообщества, оставаясь в дружественных и хороших отношениях со своими соседями и другими нациями острова, с которыми нас исторически связывают тесные взаимоотношения", - описал перспективы лидер SNP.

Между тем, Лондон ранее уже запустил собственные консультации по вопросу независимости Шотландии. Британское правительство ставит под вопрос легитимность такого голосования, утверждая, что любой плебисцит без его одобрения будет носить только рекомендательный характер, с чем официальный Эдинбург не согласен. Ранее премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон объявил, что Лондон готов одобрить референдум, но только если он пройдет раньше и если вопроса о расширении деволюции в нем не будет.