Временной период, который описывается в данном произведение является Абхазской войной, которая происходила в 1992 году. В то время, человек повествующий читателям эту историю проживал вместе со своим дядей в Гаграх. Однажды к дяде автора в гости пришел человек по имени Валико, ему было двадцать пять лет. Как оказалось, он участвовал в Абхазской войне. Он начал рассказывать о том, как во времена войны ему удалось взять в плен двух солдат гвардии и то, как он говорил с близкими людьми человека, которого ему пришлось подстрелить, по причине того, что он крал у людей вещи во времена войны.

После того, как Валико рассказал эти две истории, дядя автора, которого звали Аслан рассказал свою историю о докторе, звали его Георгий. Все любили и уважали доктора Георгия. Аслан говорил о том, что ему было не понятно почему и за, что такого доброго и хорошего человека смогли убить.

Автор рассказа, тогда был еще молодым и поэтому сидел в своей собственной спальне и слушал диалог двух бывалых людей оттуда. Прослушав все это, он серьезно начал думать о нравственном развитие человека. Тогда его сильно волновали те истории, и он начал думать о том способен ли все-таки человек, на то, чтобы измениться и быть лучше и добрее со временем.

Картинка или рисунок Мальчик и война

Другие пересказы для читательского дневника

• Краткое содержание Пантелеев Лёнька Пантелеев

  Рассказ о мытарствах мальчика подростка. По стечению обстоятельств Лёнька загремел в тюрьму. Он связался с хулиганом, с которым был знаком ещё до войны. У Лёньки была тяжёлая жизнь.

• Краткое содержание Андерсен Соловей

  История произошла в китайском дворце, который находился в чудном месте прекрасного сада и различными удивительными цветами. За садом простирался лес. И рядом с морским берегом жил соловей

Тема постсоветских (т. е. возникших на территории бывшего Советского Союза после его распада) войн – самая молодая, но и, как нам представляется, наиболее «перспективная» ветвь «военной прозы» ближайшего будущего. Существует известное противоречие между литературой и действительностью: ужасающая действительность, умножающееся мировое зло могут служить стимулами для литературного процесса. Вполне возможно, что уже есть основания для выделения в особую рубрику темы российско-чеченской войны.

В 1990-х гг. эта война ярко представлена рассказом Владимира Маканина «Кавказский пленный», написанным после пушкинского, лермонтовского, толстовского «Кавказских пленников», после кинематографической «Кавказской пленницы» Леонида Гайдая и непосредственно перед фильмом Сергея Бодрова-младшего «Кавказский пленник» (тоже о Чечне).

Почему у Маканина – «пленный»? Что это – вызов традиции внутри традиции? Нет, скорее игра смыслами: «пленник» – состояние временное, «пленный» – постоянное, устойчивое. Второе столетие Россия на Кавказе, и второе столетие ей не под силу замирить тамошние народы.

Недаром главный герой рассказа Рубахин (рубаха-парень, последнюю рубашку отдаст, свой, как та рубашка, которая ближе к телу, – собирательный образ русского солдата на Кавказе), оставшийся на сверхсрочную службу, в финале рассуждает как бы и не только о себе: «И что здесь такого особенного? Горы?..» – проговорил он вслух, с озленностью не на кого-то, а на себя. – «Что интересного в стылой солдатской казарме - да и что интересного в самих горах?» – думал он с досадой. Он хотел добавить: мол, уже который год! Но вместо этого сказал: «Уже который век!» – он словно бы проговорился; слова выпрыгнули из тени, и удивленный солдат додумывал теперь эту тихую, залежавшуюся в глубине сознания мысль».

Чечня стала пленом для воюющих там русских. Подполковник Гуров в поисках пропитания для солдат и офицеров своей части меняет оружие на провиант, поставляемый чеченцем Алибековым (затем это оружие будет стрелять по бойцам российской армии). Переговоры с Алибековым ведутся на веранде гуровского дома:

– И чего ты упрямишься, Алибек! Ты ж, если со стороны глянуть, пленный. Все ж таки не забывай, где ты находишься. Ты у меня сидишь.

– Это почему я у тебя?

– Да хоть бы потому, что долины здесь наши.

– Долины ваши – горы наши. Алибеков смеется: – Шутишь, Петрович. Какой я пленный... Это ты здесь пленный! – Смеясь он показывает на Рубахина, катящего тачку: – Он пленный. Ты пленный. И вообще каждый твой солдат пленный!».

Между тем в рассказе в плен попадает юный чеченец, которого при подходе боевиков, боясь, что он закричит и выдаст, задушил Рубахин. Разоружение боевиков, убийство русского ефрейтора, перестрелки и переговоры – атрибуты военных действий налицо, хотя рассказ был окончен в сентябре 1994 г., до официального начала военной кампании. Тем не менее «Кавказский пленный» прочитывается и воспринимается как произведение об этой войне, ведь она фактически шла, не дожидаясь дня официального объявления.

В рассказе Анатолия Кима «Потомок князей» (1997 г.) главный герой является французским журналистом с русскими корнями. Его далеким предком был генерал Ермолов, замирявший Чечню в ХІХ веке. Российско-чеченская война в рассказе Кима изображается глазами разных персонажей: французского журналиста, чеченского мальчика и его дяди-боевика. Не представлена лишь точка зрения бойцов российской армии. Зато в соответствии с идеологическими установками автора показана их жестокость, помогающая изобличить бессмысленность этой войны.

С противоположных идеологических позиций написана книга Александра Проханова «Чеченский блюз» (1998 г.). Как и положено произведению крупного жанра, этот роман рассматривает российско-чеченскую войну в широком аспекте, включающем в себя историческую, геополитическую, национальную, экономическую и другие составляющие. Действие постоянно переносится с места боевых столкновений противоборствующих сторон в мир московского бомонда «лихих девяностых». Автор показывает, как судьбы многих тысяч российских солдат и офицеров решаются в закулисных интригах олигархов и политиков.

Под иным углом зрения подходит к теме Фазиль Искандер в рассказе «Мальчик и война» (1996 г.), посвященном теме грузино-абхазского военного противостояния. Сюжет произведения таков. К отцу мальчика приезжают гости из Абхазии: друг Аслан и его двадцатипятилетний сын Валико. Валико участвовал в грузино-абхазской войне, штурмовал Гагры, взял в плен двух грузинских гвардейцев и расстрелял их, когда те попытались бежать, бросив гранату.

Видел Валико не только смерть, но и мародерство: двое мужчин, перешагивая через трупы, тащили на себе огромные тюки с добром. Он их остановил, однако ему посоветовали заниматься своим делом, и он, разозлившись, выстрелил по ногам одного из них. Через две недели к Валико приехали разбираться родственники раненого. Он вышел с гранатами в карманах, что вызвало их уважение: с автоматом начинают бойню, гранаты же означают готовность к смерти, без шансов на спасение.

Впечатляют изображенные в рассказе Ф. Искандера сцены разорения родины этого писателя. Ужасно выглядят улицы Гагр: трупы людей не успевают хоронить и закапывают в ямы на окраине города.

Мальчик с удивлением и страхом слушает эти рассказы. Ему двенадцать лет, он уже прочел «Хаджи-Мурата», и смерть предводителя мусульман-горцев, не желавшего служить ни Шамилю, ни русским (и здесь опыт Льва Толстого пригодился автору), мальчик сравнивает со смертью знакомого – дяди Георгия, который был убит за то, что ругал воюющих независимо от их национальности: и грузин, и абхазов. Главная тема рассказа – война в восприятии ребенка – разрешается неутешительным выводом: «В сознании мальчика внезапно рухнуло представление о разумности мира взрослых». И юному герою остается лишь надеяться, скорее верить, что добро сильнее зла, и эта хрупкая вера держится на детски наивных размышлениях, разговорах с отцом и чтении.

Так в коротком рассказе Ф. Искандер утверждает: из всех человеческих достоинств на войне в первую очередь проявляется мужество, а кардинальные ценности бытия – добро и справедливость – переходят в разряд излишеств, они попраны, они неосуществимы в ситуации повсеместного зла.

Роман Тимура Зульфикарова о гражданской войне 1992 г. в Таджикистане называется по-восточному витиевато: «Стоящий и рыдающий среди бегущих вод». Жанр произведения обозначен автором как «роман о любви в гражданскую войну». Военную тему писатель представляет, ориентируясь на традиции средневековой персидской прозы – цветистой, метафорической, очень поэтичной, несмотря на жестокость изображаемого, и, кажется, вопреки этой жестокости:

«В гражданскую войну люди иль убивают иль умирают иль бездонно пьют вино от страха умереть быть убитым иль курят анашу чтоб уйти от земли где убивают где кишат убийцы

А любовь в гражданскую войну в братскую бойню а кто любит в резню средь избыточных пуль вспыльчивых?»

Поток сознания сопряжен с потоком событий, объединяемых лейтмотивной фигурой дервиша Ходжи Зульфикара (романный двойник автора). Ужас и противоестественность войны оттеняются картинами цветущей таджикской природы, сценами любовных свиданий, одно из которых прерывается шальной пулей. Необычный стиль романа - Т. Зульфикаров пишет почти без знаков препинания, часто использует инверсию, сочетает русскую, восточную и западную традиции, – еще одна краска на необъятном полотне «военной прозы».

Таково в общих чертах (картина далеко не полна и не претендует на безупречную объективность) состояние «военной прозы» второй половины XX века. Исследование актуальных тенденций ее развития убеждает в том, что ее тематическое разнообразие влечет за собой изменения в содержании и форме произведений. Варьируются идеологические позиции авторов, различны художественные системы, представленные в их романах, повестях и рассказах, неповторимыми чертами характеризуется стиль «военной прозы». Возникает контекст сопоставления разных точек зрения на события Великой Отечественной и других войн, что создает предпосылки для более глубокого постижения истории прошедшего века. Все это свидетельствует о результативности творческого поиска, предпринятого авторами «военной прозы», и о наличии сделанных ими художественных открытий в литературном процессе, которые пополнили сокровищницу русской литературы ХХ столетия.

Литература

1. Абрамов А. М. Лирика и эпос Великой Отечественной войны. М., 1975.

2. Бочаров А. Василий Гроссман: Жизнь. Творчество. Судьба. М., 1990.

3. Быков В. О правде войны и правде мира // Дружба народов, 1996, № 11.

4. Быков В. Правда войны // Новый мир, 1975, № 4.

5. Дедков И. О судьбе и чести поколения // Новый мир, 1983, № 5.

6. Дементьев А. Статьи о советской литературе. М., 1983.

7. Ершов Л. Ф. История русской советской литературы. М., 1988.

8. «Жизнь и судьба» Василия Гроссмана: С разных точек зрения. М., 1991.

9. Жуков И. И. Фадеев. М., 1989.

10. Золотусский И. Очная ставка с памятью. М., 1983.

11. Идашкин Ю. В. Юрий Бондарев. М., 1987.

12. История русской советской литературы: В 2 т. М., 1983.

13. История русской советской литературы: В 4 т. М., 1968 – 1975.

14. История русской советской литературы. М., 1979.

15. История русской литературы ХХ века (20 – 90-е годы). М., 1998.

16. Книпович Е. Романы А. Фадеева: «Разгром» и «Молодая гвардия». М., 1973.

17. Кузьмичев И. Заметки о современном военном романе // Октябрь, 1965, № 3.

18. Лазарев Л. И. Военная проза Константина Симонова. М., 1974.

19. Лазарев Л. И. Это наша судьба. М., 1983.

20. Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н. Современная русская литература: 1950 – 1990-е годы: В 2 т. М., 2003.

21. Македонов А. Литература великого подвига. М., 1986.

22. Овчаренко А. И. Большая литература: Основные тенденции развития советской художественной прозы: В 3 кн. М., 1985 – 1988.

23. Оскоцкий В. Д., Кулиш В. М. Эпос войны народной. М., 1989.

24. Русская литература ХХ века: В 2 т. Т. 2 (1940 – 1990-е). М., 2002.

25. Русская литература ХХ века: В 2 ч. М., 1998.

26. Современная русская советская литература: В 2 ч. М., 1987.

27. Твардовский А. Т. В. Некрасов: «В окопах Сталинграда» // Вопросы литературы, 1988, № 10.

28. Федь Н. М. Художественные открытия Бондарева. М., 1988.

29. Чалмаев В. На войне остаться человеком: Фронтовые страницы русской прозы 1960 – 1990. М., 1998.

30. Янская И., Кардин В. Пределы достоверности: Очерки документальной литературы. М., 1987.

Мальчик был уже в постели, когда друг отца вместе со

своим взрослым сыном пришел к ним в гости. Звали его дядя

Аслан, а сына звали Валико.

Это были гости из Абхазии. Мальчик три года подряд вместе

с отцом и матерью отдыхал в Гаграх. Они жили у дяди Аслана. И

это были самые счастливые месяцы его жизни. Такое теплое

солнце, такое теплое море и такие теплые люди. Они там жили в

таком же большом доме, как здесь в Москве. Но в отличие от

Москвы там люди жили совсем по-другому. Все соседи-абхазцы,

грузины, русские, армяне ходили друг к другу в гости, вместе

пили вино и вместе отмечали всякие праздники.

Если кто-нибудь варил варенье, или пек торт, или готовил

еще что-нибудь вкусное, он обязательно угощал соседей. Так у

них было принято. В доме все друг друга знали, а на крыше была

устроена особая площадка, каких не бывает в московских домах,

где соседи собирались на праздничные вечера.

И вот сейчас в Абхазии идет страшная война и люди друг

друга убивают. Чего они не поделили, мальчик никак не мог

раздавались из кухни.

Ты, кажется, воевал? - спросил отец мальчика у Валико.

Валико было лет двадцать пять, он был лихим таксистом.

Да, - охотно согласился Валико. - Вот что со мной

случилось. Когда мы ворвались в Гагры, я взял в плен двух

грузинских гвардейцев. Отобрал оружие, веду на базу. А со мной

рядом казак. Я вижу - эти гвардейцы сильно приуныли. Я им

Ребята, с вами ничего не будет, вы пленные.

И вдруг один из них нагибается и вырывает из голенища

сапога гранату. Я не успел опомниться, а автоматы у нас за

плечами. Видно, отчаянный парень был, вроде меня. Одним словом,

кидает гранату в меня, и они бегут. Граната ударила мне в грудь

и отскочила. Слава Богу, на таком близком расстоянии она не

взрывается сразу. Ей надо шесть секунд. Я прыгнул на казака, и

мы вместе повалились на землю. Взрыв, но нам повезло. Осколки в

нас не попали. Мне чуть-чуть царапнуло ногу. Вскакиваю и бегу

за этими гвардейцами. Они, конечно, далеко убежать не успели.

Забежал за угол, куда они повернули, и достал обоих автоматной

очередью. Иду в их сторону и думаю, как это нам повезло, что

гранатой нас не шарахнуло.

И вдруг вижу - двое, старик и молодой парень, выходят из

дому, как раз в том месте, где лежат убитые гвардейцы. А на

спине у них вот такие тюки. Перешагивают через мертвых

берем город, значит, наши мародеры.

Бросьте тюки! - кричу им по-абхазски.

Бросьте тюки, а то стрелять буду! - кричу им еще раз.

Молодой оборачивается в мою сторону. А тюк за его спиной

больше, чем он сам.

Занимайся своим делом, - говорит он, и они идут дальше.

Я психанул. Мы здесь умираем, а они барахло собирают.

Скинул свой автомат и дал им по ногам очередь. В старика не

попал, а молодой упал. Я даже не стал к ним подходить. Надо

было в бой идти. Одним словом, Гагры мы отбили.

Проходит дней пятнадцать. Я вообще забыл про этот случай.

Живу в гостинице. Все наши бойцы жили в гостинице. В тот день

мы отдыхали. Вдруг вбегает ко мне сосед с нижнего этажа и

Приехали за тобой вооруженные ребята. Все с автоматами.

Духовитый вид у них. Может, помощь нужна?

Не надо, - говорю, - никакой помощи.

Я вспомнил того, молодого, которого я в ногу ранил. Что

делать? А на мне вот эта же тужурка была, что сейчас. Взял в

оба кармана по гранате и выхожу. Руки в карманах. Гранат не

видно. Готов ко всему.

Вижу, метрах в двадцати от гостиницы стоит машина. А

здесь у гостиницы четыре человека. Все с автоматами.

Я подхожу к ним не вынимая рук из карманов.

Что надо?

Ты стрелял в нашего брата? Вот он здесь в машине сидит.

Да, стрелял, - говорю и рассказываю все, как было.

Рассказываю, как нас чуть не взорвали гвардейцы и как их брат

вместе со стариком тюки тащил из дома. Рассказываю, а сам

внимательно слежу за ними. Чуть кто за автомат, взорву всех и

сам взорвусь.

И они немного растерялись. Никак не могут понять, почему

я, невооруженный, не боюсь их. Стою, руки в карманах, а они с

автоматами за плечами. И тогда старший из них говорит, кивая на

Подойдем туда. Можешь при нем повторить все, что ты

здесь сказал?

Конечно, - говорю, - пошли.

Я иду рядом с ним, но руки держу в карманах. Подошли к

машине. Тот, кого я ранил в ногу, сидит в ней. Я его узнал. И я

повторяю все, как было, а этот в машине морщится от злости и

стыда. Окна в машине открыты.

Правду он сказал? - спрашивает тот, что привел.

Да, - соглашается тот, что в машине, и ругает в Бога, в

душу мать своих родственников за то, что они его привезли сюда.

А у меня руки все еще в карманах.

Что это у тебя в карманах? - наконец спрашивает тот,

что привел меня к машине. Уже догадывается о чем-то, слишком

близко стоит.

Гранаты, - говорю, - не деньги же. Я воюю, а не граблю.

Ты настоящий мужик, - говорит он, - мы к тебе больше

ничего не имеем.

Я к вам тоже ничего не имею, - отвечаю ему и иду вместе

с ним назад, но руки все-таки держу в карманах.

Так мы и разошлись. Война.

Бывают ужасные жестокости с обеих сторон. Но я, клянусь мамой, ни разу не

выстрелил в безоружного человека. Эти двое не в счет. Я же психанул. Гранатой

шарахнули в двух шагах.

А почему ты не с автоматом вышел, а с гранатами? -

спросил отец мальчика.

Если бы я вышел с автоматом, - ответил Валико, -

получилась бы бойня. А так они растерялись, не поняли, почему я

их не боюсь. Я правильно рассчитал. Я был готов взорваться

вместе с ними. И потому твердо и спокойно себя держал. Если бы

они почувствовали мой мандраж, кто-нибудь скинул бы автомат. А

так они растерялись, а потом было уже поздно.

Ладно тебе хвастаться, - перебил его отец, - счастливая

случайность тебя спасла и от гранаты гвардейца, и от

родственников этого раненого. По теории вероятности, если два

раза подряд повезло, очень мало шансов, что повезет в третий

раз... Учти!.. А ты знаешь, что доктора Георгия убили?

Он явно обратился к отцу мальчика. У мальчика екнуло

сердце. Он так хорошо помнил доктора Георгия. Тот жил в доме

друга отца. После работы он выходил во двор и играл с соседями

в нарды. Вокруг всегда толпились мужчины. Доктор Георгий громко

шутил, и все покатывались от хохота.

Однажды доктор Георгий рассказал:

Сегодня еду из больницы в автобусе. Вдруг одна

пассажирка кричит: Доктор Георгий, вас грабят! Тут я

почувствовал, что парень, стоявший рядом со мной, шарит у меня

в кармане. Я поймал его руку и говорю: Это не грабеж, это

медицинское обследование. Автобус хохочет. Многие меня знают.

Парень покраснел, как перец. Тут как раз остановка, и я разжал

его руку. Он выпрыгнул из автобуса. Если вор способен краснеть,

он еще может стать человеком.

За что его убили? - спросил отец мальчика.

Кто его знает, - ответил дядя Аслан. - Но он громко

ругал и грузинских, и абхазских националистов. Я о случившемся

узнал от нашей соседки. Тогда еще шли бои за Гагры, я места

себе не находил, потому что не знал, мой сын жив или нет.

Двое вооруженных автоматами людей ночью вошли в наш дом и

постучали в двери соседки. Она открыла.

Нам нужен доктор Георгий, - сказали они, - он в вашем

доме живет. Покажите его квартиру.

Зачем вам доктор Георгий? - спросила она.

У нас товарищ тяжело заболел, - сказал один из них, -

нам нужен доктор Георгий.

Зачем вам доктор Георгий, - ответила соседка, - у меня

только что умер муж. Он был болен и не выдержал всего этого

ужаса. От него осталось много всяких лекарств. Я вам их дам.

Ей сразу не понравились эти двое с автоматами.

Нам не нужны ваши лекарства, - начиная раздражаться,

Георгий. Он должен помочь нашему товарищу.

С каким-то плохим предчувствием, так она потом

рассказывала, она поднялась на два этажа и показала на квартиру

доктора. Сказать, что она не знает, где он живет, было бы

слишком неправдоподобно для нашей кавказской жизни.

Показав им на квартиру доктора Георгия, она остановилась

на лестнице, чтобы посмотреть, что они будут делать. Но тут

один из них жестко приказал ей:

Идите к себе. Больше вы нам не нужны.

И она пошла к себе. Ночь. В городе еще идут бои. Одинокая

женщина. Испугалась. Через полчаса она услышала, что внизу

завели машину, раздался шум мотора и стих. Она решила, что это,

скорее всего, они увезли доктора. Доктор с самого начала войны

успел отправить семью в Краснодар. Он оставался жить с тещей.

Соседка снова поднялась на этаж, где жил доктор, чтобы у

тещи узнать, куда они отвезли его и как с ним обращались.

Стучит, стучит в дверь, но никто ей не отвечает. Думает, может,

испугалась, затаилась. Громко кричит: Тамара! Тамара! - чтобы

поняла, что дело плохо. Эти двое с автоматами увезли доктора

вместе с тещей. Если доктор им нужен был для больного, зачем им

была нужна его теща, которая к медицине не имела никакого

отношения? Она вернулась в свою квартиру.

На следующий день обо всем мне рассказала. А что я мог

сделать? Спросить не у кого. Да и сам места себе не нахожу: не

знаю, жив ли сын.

Но вот проходит дней пятнадцать. Бои вокруг Гагр затихли.

Однажды стою возле дома и вижу: по улице едет знакомый капитан

милиции. Увидев меня, остановил машину.

Ты можешь признать доктора Георгия? - спрашивает,

приоткрыв дверцу.

Конечно, - говорю, - он же в нашем доме жил. А что с

Кажется, его убили, - отвечает капитан, - если это он.

Поехали со мной. Скажешь, он это или не он.

Мы поехали на окраину города в парк. Там возле пригорка

стоял экскаватор, а за пригорком валялись два трупа. Это был

доктор Георгий и его теща. По их лицам уже ползали черви. Я

узнал доктора по его старым туфлям со сбитыми каблуками.

Это доктор Георгий и его теща, - сказал я.

Экскаваторщик уже вырыл яму.

А почему не на кладбище похоронить? - спросил я.

Столько трупов, мы с этим не справимся, - ответил

Он приказал экскаваторщику перенести ковшом трупы в яму.

Не буду я переносить трупы, - заупрямился

экскаваторщик, - у меня ковш провоняет.

Капитан стал ругаться с экскаваторщиком, угрожая ему

арестом, но тот явно не хотел подчиняться. В городе бардак.

Видно, капитан поймал какого-то случайного экскаваторщика.

Тут я подошел к экскаваторщику, вынул все деньги, которые

у меня были, и молча сунул ему в карман. Там было около

пятнадцати тысяч. Экскаваторщик молча включил мотор, перенес

ковшом оба трупа в яму и завалил их землей.

Мальчик затаив дыхание слушал рассказ, доносящийся из

кухни. Он никак не мог понять смысла этой подлой жестокости. Он

пытался представить, что думал доктор Георгий, когда его вместе

с тещей посадили в машину и повезли на окраину города. Ведь он,

когда его вывели из дому вместе с тещей, не мог не догадаться,

что его везут не к больному. Почему он не кричал? Может,

боялся, что выскочат соседи и тогда и их ждет смерть?

В сознании мальчика внезапно рухнуло представление о

разумности мира взрослых. Он так ясно слышал громкий смех

доктора Георгия. И вот теперь его убили взрослые люди. Если бы

они при этом ограбили дом доктора, это хотя бы что-то

объясняло. Мародеры. Но они, судя по рассказу друга отца,

ничего не взяли и больше в этот дом не заходили.

Мальчик был начитан для своих двенадцати лет. Из книг,

которые он читал, получалось, что человек с древнейших времен

становится все разумней и разумней. Он читал книжку о

первобытных людях и понимал, что там взрослые наивны и просты,

как дети. И это было смешно. И ему казалось, что люди с веками

становятся все разумней и добрей. И теперь он вдруг в этом

разуверился.

Уже гости ушли, родители легли спать, а он все думал и

думал. Зачем становиться взрослым, зачем жить, думал он, если

человек не делается добрей? Бессмысленно. Он мучительно искал

доказательств того, что человек делается добрей. Но не находил.

Впрочем, поздно ночью он додумался до одной зацепки и уснул.

Утром отец должен был повести его к зубному врачу.

Мальчик был очень грустным и задумчивым. Отец решил, что он

боится предстоящей встречи с врачом.

Не бойся, сынок, - сказал он ему, - если будут вырывать

зуб, тебе сделают болеутоляющий укол.

Я не об этом думаю, - ответил мальчик.

А о чем? - спросил отец, глядя на любимое лицо сына,

кажется осунувшееся за ночь.

Я думаю о том, - сказал мальчик, - добреет человек или

не добреет? Вообще?

В каком смысле? - спросил отец, тревожно почувствовав,

что мальчик уходит в какие-то глубины существования и от этого

ему плохо. Теперь он заметил, что лицо сына не только

осунулось, но в его больших темных глазах затаилась какая-то

космическая грусть. Отцу захотелось поцелуем прикоснуться к его

глазам, оживить их. Но он сдержался, зная, что мальчик не любит

сантименты.

Сейчас людоедов много? - неожиданно спросил мальчик,

напряженно о чем-то думая.

Есть кое-какие африканские племена да еще кое-какие

островитяне, - ответил отец, - а зачем тебе это?

А раньше людоедов было больше? - спросил мальчик

Да, конечно, - ответил отец, хотя никогда не

задумывался над этим.

А были такие далекие-предалекие времена, когда все люди

были людоедами? - спросил мальчик очень серьезно.

По-моему, - ответил отец, - науке об этом ничего не

известно.

Мальчик опять сильно задумался.

Я бы хотел, чтобы все люди когда-то в

далекие-предалекие времена были людоедами, - сказал мальчик.

Почему? - удивленно спросил отец.

Тогда бы означало, что люди постепенно добреют, -

ответил мальчик. - Ведь сейчас неизвестно - люди постепенно

добреют или нет. Как-то противно жить, если не знать, что люди

постепенно добреют.

Боже, Боже, подумал отец, как ему трудно будет жить. Он

почувствовал всю глубину мальчишеского пессимизма.

Все-таки люди постепенно добреют, - ответил отец, - но

единственное доказательство этому - культура. Древняя культура

имеет своих великих писателей, а новая - своих. Вот когда ты

прочитаешь древних писателей и сравнишь их, скажем, со Львом

Толстым, то поймешь, что он умел любить и жалеть людей больше

древних писателей. И он далеко не один такой. И это означает,

что люди все-таки, хотя и очень медленно, делаются добрей. Ты

читал Льва Толстого?

Да, - сказал мальчик, - я читал Хаджи-Мурата.

Тебе понравилось? - спросил отец.

Очень, - ответил мальчик, - мне его так жалко, так

жалко. Он и Шамилю не мог служить, и русским. Потому его и

убили... Как дядю Георгия.

Откуда ты знаешь, что доктора Георгия убили? -

настороженно спросил отец.

Вчера я лежал, но слышал из кухни ваши голоса, - сказал

Отцу стало нехорошо. Он был простой инженер, а среди

школьников, с которыми учился его сын, появилось немало богатых

мальчиков, и сын им завидовал.

Взять хотя бы эту дурацкую историю с мерседесом. На даче

сын его растрепался своим друзьям, что у них есть мерседес. Но

у них вообще не было никакой машины. А потом мальчишки, которым

он хвастался мерседесом, оказывается, увидели его родителей,

которые ехали в гости со своими друзьями на их Жигулях. И они

стали смеяться над ним. И он выдумал дурацкую историю, что

папин шофер заболел и родители вынуждены были воспользоваться

Жигулями друзей.

Объяснить сыну, что богатство не самое главное в жизни,

что в жизни есть гораздо более высокие ценности, было куда

легче, чем сейчас. Сейчас сын неожиданно коснулся, может быть,

самого трагического вопроса судьбы человечества - существует

нравственное развитие или нет?

Он знал, что мальчик его умен, но не думал, что его могут

волновать столь сложные проблемы. Хорошо было людям

девятнадцатого века, неожиданно позавидовал он им. Как тогда

наивно верили в прогресс! Дарвин доказал, что человек произошел

от обезьяны, значит, светлое будущее человечества обеспечено!

Но почему? Даже если человек и произошел от обезьяны, что

сомнительно, так это доказывает способность к прогрессу

обезьян, а не человека. Конечно, думал он, нравственный

прогресс, хоть и с провалами в звериную жестокость, существует.

Но это дело тысячелетий. И надо примириться с этим и понять

свою жизнь как разумное звено в тысячелетней цепи. Но как это

объяснить сыну?

Когда они вышли из подъезда, он увидел, что прямо

напротив их дома в переулке стоит нищая старушка и кормит

бродячих собак. Он ее часто тут видел, хотя она явно жила не

здесь. Нищая хромая старушка на костылях кормила бродячих

собак. Она вынимала из кошелки куриные косточки, куски хлеба,

огрызки колбасы и кидала их собакам.

У него не было никаких сомнений, что старушка все это

находит в мусорных ящиках. Она с раздумчивой соразмерностью,

чтобы не обделить какую-нибудь собаку, кидала им объедки. И

собаки, помахивая хвостами, с терпеливой покорностью дожидались

своего куска. И ни одна из них не кидалась к чужой подачке.

Казалось, что старушка, справедливо распределяя между собаками

свои приношения, самих собак приучила к справедливости.

Вот посмотри на эту старушку, - кивнул он сыну, - она

великий человек.

Почему, почему, па? - быстро спросил сын. - Потому что

она кормит бродячих собак?

Да, - сказал отец, - ты видишь, она инвалид. Скорее

всего, одинокая и бедная, но считает своим долгом кормить этих

несчастных собак. Где-то мерзавцы убивают невинных людей, а тут

нищая старушка кормит нищих собак. Добро неистребимо, и оно

сильнее зла.

Теперь представь себе злого человека, который всю свою

жизнь травил бродячих собак. Но вот он сам впал в нищету, стал

инвалидом и роется в мусорных ящиках, чтобы добывать объедки и,

сунув в них яд, продолжать травить бродячих собак. Если бы это

было возможно, мы могли бы сказать, что добро и зло равны по

силе. Но можешь ли ты представить, что злой человек в нищете, в

инвалидности роется в мусорных ящиках, чтобы травить собак?

Можешь ты это представить?

Нет, - сказал мальчик, подумав, - он уже не сможет

думать о собаках, он будет думать о самом себе.

Значит, что? - спросил отец с жаром, которого он сам не

ожидал от себя.

Значит, добро сильней, - ответил мальчик, оглянувшись

на увечную старушку и собак, которые со сдержанной радостью,

виляя хвостами, ждали подачки.

Да! - воскликнул отец с благодарностью в голосе.

И сын это мгновенно уловил.

Тогда купи мне жвачку, - вдруг попросил сын как бы в

награду за примирение с этим миром.

Идет, - сказал отец.

Мальчик был уже в постели, когда друг отца вместе со своим взрослым сыном пришел к ним в гости. Звали его дядя Аслан, а сына звали Валико.

Это были гости из Абхазии. Мальчик три года подряд вместе с отцом и матерью отдыхал в Гаграх. Они жили у дяди Аслана. И это были самые счастливые месяцы его жизни. Такое теплое солнце, такое теплое море и такие теплые люди. Они там жили в таком же большом доме, как здесь в Москве. Но в отличие от Москвы там люди жили совсем по-другому. Все соседи-абхазцы, грузины, русские, армяне ходили друг к другу в гости, вместе пили вино и вместе отмечали всякие праздники.

Если кто-нибудь варил варенье, или пек торт, или готовил еще что-нибудь вкусное, он обязательно угощал соседей. Так у них было принято. В доме все друг друга знали, а на крыше была устроена особая площадка, каких не бывает в московских домах, где соседи собирались на праздничные вечера.

И вот сейчас в Абхазии идет страшная война и люди друг друга убивают. Чего они не поделили, мальчик никак не мог понять. Сейчас возбужденные голоса родителей и гостей раздавались из кухни.

Ты, кажется, воевал? - спросил отец мальчика у Валико. Валико было лет двадцать пять, он был лихим таксистом.

Да, - охотно согласился Валико. - Вот что со мной случилось. Когда мы ворвались в Гагры, я взял в плен двух грузинских гвардейцев. Отобрал оружие, веду на базу. А со мной рядом казак. Я вижу - эти гвардейцы сильно приуныли. Я им говорю:

Ребята, с вами ничего не будет, вы пленные.

И вдруг один из них нагибается и вырывает из голенища сапога гранату. Я не успел опомниться, а автоматы у нас за плечами. Видно, отчаянный парень был, вроде меня. Одним словом, кидает гранату в меня, и они бегут. Граната ударила мне в грудь и отскочила. Слава Богу, на таком близком расстоянии она не взрывается сразу. Ей надо шесть секунд. Я прыгнул на казака, и мы вместе повалились на землю. Взрыв, но нам повезло. Осколки в нас не попали. Мне чуть-чуть царапнуло ногу. Вскакиваю и бегу за этими гвардейцами. Они, конечно, далеко убежать не успели. Забежал за угол, куда они повернули, и достал обоих автоматной очередью. Иду в их сторону и думаю, как это нам повезло, что гранатой нас не шарахнуло.

И вдруг вижу - двое, старик и молодой парень, выходят из дому, как раз в том месте, где лежат убитые гвардейцы. А на спине у них вот такие тюки. Перешагивают через мертвых гвардейцев и идут дальше. Я сразу понял, что это мародеры. Мы берем город, значит, наши мародеры.

Бросьте тюки! - кричу им по-абхазски.

Бросьте тюки, а то стрелять буду! - кричу им еще раз.

Молодой оборачивается в мою сторону. А тюк за его спиной больше, чем он сам.

Занимайся своим делом, - говорит он, и они идут дальше.

Я психанул. Мы здесь умираем, а они барахло собирают. Скинул свой автомат и дал им по ногам очередь. В старика не попал, а молодой упал. Я даже не стал к ним подходить. Надо было в бой идти. Одним словом, Гагры мы отбили.

Проходит дней пятнадцать. Я вообще забыл про этот случай. Живу в гостинице. Все наши бойцы жили в гостинице. В тот день мы отдыхали. Вдруг вбегает ко мне сосед с нижнего этажа и говорит:

Приехали за тобой вооруженные ребята. Все с автоматами. Духовитый вид у них. Может, помощь нужна?

Не надо, - говорю, - никакой помощи.

Я вспомнил того, молодого, которого я в ногу ранил. Что делать? А на мне вот эта же тужурка была, что сейчас. Взял в оба кармана по гранате и выхожу. Руки в карманах. Гранат не видно. Готов ко всему.

Вижу, метрах в двадцати от гостиницы стоит машина. А здесь у гостиницы четыре человека. Все с автоматами.

Я подхожу к ним не вынимая рук из карманов.

Что надо?

Ты стрелял в нашего брата? Вот он здесь в машине сидит.

Да, стрелял, - говорю и рассказываю все, как было. Рассказываю, как нас чуть не взорвали гвардейцы и как их брат вместе со стариком тюки тащил из дома. Рассказываю, а сам внимательно слежу за ними. Чуть кто за автомат, взорву всех и сам взорвусь.

И они немного растерялись. Никак не могут понять, почему я, невооруженный, не боюсь их. Стою, руки в карманах, а они с автоматами за плечами. И тогда старший из них говорит, кивая на машину:

Подойдем туда. Можешь при нем повторить все, что ты здесь сказал?

Конечно, - говорю, - пошли.

Я иду рядом с ним, но руки держу в карманах. Подошли к машине. Тот, кого я ранил в ногу, сидит в ней. Я его узнал. И я повторяю все, как было, а этот в машине морщится от злости и стыда. Окна в машине открыты.

Правду он сказал? - спрашивает тот, что привел.

Да, - соглашается тот, что в машине, и ругает в Бога, в душу мать своих родственников за то, что они его привезли сюда.

А у меня руки все еще в карманах.

Что это у тебя в карманах? - наконец спрашивает тот, что привел меня к машине. Уже догадывается о чем-то, слишком близко стоит.

Гранаты, - говорю, - не деньги же. Я воюю, а не граблю.

Ты настоящий мужик, - говорит он, - мы к тебе больше ничего не имеем.

Я к вам тоже ничего не имею, - отвечаю ему и иду вместе с ним назад, но руки все-таки держу в карманах.

Так мы и разошлись. Война.

Бывают ужасные жестокости с обеих сторон. Но я, клянусь мамой, ни разу не выстрелил в безоружного человека. Эти двое не в счет. Я же психанул. Гранатой шарахнули в двух шагах.

А почему ты не с автоматом вышел, а с гранатами? - спросил отец мальчика.

Если бы я вышел с автоматом, - ответил Валико, - получилась бы бойня. А так они растерялись, не поняли, почему я их не боюсь. Я правильно рассчитал. Я был готов взорваться вместе с ними. И потому твердо и спокойно себя держал. Если бы они почувствовали мой мандраж, кто-нибудь скинул бы автомат. А так они растерялись, а потом было уже поздно.

Ладно тебе хвастаться, - перебил его отец, - счастливая случайность тебя спасла и от гранаты гвардейца, и от родственников этого раненого. По теории вероятности, если два раза подряд повезло, очень мало шансов, что повезет в третий раз… Учти!.. А ты знаешь, что доктора Георгия убили?

Он явно обратился к отцу мальчика. У мальчика екнуло сердце. Он так хорошо помнил доктора Георгия. Тот жил в доме друга отца. После работы он выходил во двор и играл с соседями в нарды. Вокруг всегда толпились мужчины. Доктор Георгий громко шутил, и все покатывались от хохота.

Однажды доктор Георгий рассказал:

Сегодня еду из больницы в автобусе. Вдруг одна пассажирка кричит: Доктор Георгий, вас грабят! Тут я почувствовал, что парень, стоявший рядом со мной, шарит у меня в кармане. Я поймал его руку и говорю: Это не грабеж, это медицинское обследование. Автобус хохочет. Многие меня знают. Парень покраснел, как перец. Тут как раз остановка, и я разжал его руку. Он выпрыгнул из автобуса. Если вор способен краснеть, он еще может стать человеком.

За что его убили? - спросил отец мальчика.

Кто его знает, - ответил дядя Аслан. - Но он громко ругал и грузинских, и абхазских националистов. Я о случившемся узнал от нашей соседки. Тогда еще шли бои за Гагры, я места себе не находил, потому что не знал, мой сын жив или нет.

Двое вооруженных автоматами людей ночью вошли в наш дом и постучали в двери соседки. Она открыла.

Нам нужен доктор Георгий, - сказали они, - он в вашем доме живет. Покажите его квартиру.

Зачем вам доктор Георгий? - спросила она.

У нас товарищ тяжело заболел, - сказал один из них, - нам нужен доктор Георгий.

* Хайям О.

Искандер Фазиль Абдулович (р. 1929)
Цитаты - лист 1 () () () ()
Биография Фазиля Искандера >>

Цитаты из рассказа Фазиля Искандера "Мальчик и война"

Зачем становиться взрослым, зачем жить, думал он, если человек не делается добрей? Бессмысленно. - (мальчик)

Добреет человек или не добреет? Вообще? - (мальчик)
- В каком смысле? - спросил отец, тревожно почувствовав, что мальчик уходит в какие-то глубины существования и от этого ему плохо. Теперь он заметил, что лицо сына не только осунулось, но в его больших темных глазах затаилась какая-то космическая грусть.
- Сейчас людоедов много? - неожиданно спросил мальчик, напряженно о чем-то думая.
- Есть кое-какие африканские племена да еще кое-какие островитяне, а зачем тебе это?
- А раньше людоедов было больше? - спросил мальчик строго.
- Да, конечно, - ответил отец, хотя никогда не задумывался над этим.
- А были такие далекие-предалекие времена, когда все люди были людоедами? - спросил мальчик очень серьезно.
- По-моему, - ответил отец, - науке об этом ничего не известно.
- Я бы хотел, чтобы все люди когда-то в далекие-предалекие времена были людоедами.
- Почему? - удивленно спросил отец.
- Тогда бы означало, что люди постепенно добреют. - Ведь сейчас неизвестно - люди постепенно добреют или нет. Как-то противно жить, если не знать, что люди постепенно добреют.

Объяснить сыну, что богатство не самое главное в жизни, что в жизни есть гораздо более высокие ценности, было куда легче, чем сейчас. Сейчас сын неожиданно коснулся, может быть, самого трагического вопроса судьбы человечества - существует нравственное развитие или нет?

Хорошо было людям девятнадцатого века. Как тогда наивно верили в прогресс! Дарвин доказал, что человек произошел от обезьяны, значит, светлое будущее человечества обеспечено! Но почему? Даже если человек и произошел от обезьяны, что сомнительно, так это доказывает способность к прогрессу обезьян, а не человека. Конечно, нравственный прогресс, хоть и с провалами в звериную жестокость, существует. Но это дело тысячелетий. И надо примириться с этим и понять свою жизнь как разумное звено в тысячелетней цепи. Но как это объяснить сыну?

Когда они вышли из подъезда, он (отец) увидел, что прямо напротив их дома в переулке стоит нищая старушка и кормит бродячих собак. Он ее часто тут видел, хотя она явно жила не здесь. Нищая хромая старушка на костылях кормила бродячих собак. Она вынимала из кошелки куриные косточки, куски хлеба, огрызки колбасы и кидала их собакам. У него не было никаких сомнений, что старушка все это находит в мусорных ящиках. Она с раздумчивой соразмерностью, чтобы не обделить какую-нибудь собаку, кидала им объедки. И собаки, помахивая хвостами, с терпеливой покорностью дожидались своего куска. И ни одна из них не кидалась к чужой подачке. Казалось, что старушка, справедливо распределяя между собаками свои приношения, самих собак приучила к справедливости.
- Вот посмотри на эту старушку, - кивнул он сыну, - она великий человек.
- Почему, почему, па? - быстро спросил сын. - Потому что она кормит бродячих собак?
- Да, ты видишь, она инвалид. Скорее всего, одинокая и бедная, но считает своим долгом кормить этих несчастных собак. Где-то мерзавцы убивают невинных людей, а тут нищая старушка кормит нищих собак. Добро неистребимо, и оно сильнее зла. Теперь представь себе злого человека, который всю свою жизнь травил бродячих собак. Но вот он сам впал в нищету, стал инвалидом и роется в мусорных ящиках, чтобы добывать объедки и, сунув в них яд, продолжать травить бродячих собак. Если бы это было возможно, мы могли бы сказать, что добро и зло равны по силе. Но можешь ли ты представить, что злой человек в нищете, в инвалидности роется в мусорных ящиках, чтобы травить собак? Можешь ты это представить?
- Нет, - сказал мальчик, подумав, - он уже не сможет думать о собаках, он будет думать о самом себе.
- Значит, что? - спросил отец с жаром, которого он сам не ожидал от себя.
- Значит, добро сильней, - ответил мальчик, оглянувшись на увечную старушку и собак, которые со сдержанной радостью, виляя хвостами, ждали подачки.

Если вор способен краснеть, он еще может стать человеком.